где, скажи мне, где слова такие взял? И что рождает их – слова такие?
– Рождают чувства, может быть?
Наш разговор прервал крик дедушки Анастасии:
– Анастасия! Анастасия, немедленно услышь меня, пойми!
Анастасия вскочила, и я быстро встал.
Победа над радиацией
– Опять Володя что-то необычное устроил? – спросила у подбежавшего к нам дедушки Анастасия.
И дедушка, мельком лишь на меня взглянув, бросив коротко: «Привет, Владимир», пояснил:
– Он на берегу у озера. Он нырнул и камешек достал со дна. Теперь стоит, зажав его в своей руке. Предположить могу: ему сжигает камень ручку, но он его не отпускает. И я не знаю, какой дать совет. Потом дедушка повернулся ко мне и строго сказал: – Твой сын там, ты – отец… чего ж стоишь?
Не совсем понимая, что происходит, я побежал к озеру. Рядом бежал дедушка и пояснял:
– Этот камешек радиоактивен. Он небольшой, но энергии в нём много. Эта энергия похожа на радиацию.
– Откуда же он взялся на дне озера?
– Давно он там. Ещё отец мой знал об этом камешке. Но донырнуть туда никто не мог.
– А как Володя донырнул? Откуда он узнал?
– Нырять на глубину я его натренировал.
– Зачем?
– Так он мне досаждал, всё время просил об этом. Вам же воспитанием ребёнка заниматься недосуг, всё на стариков сваливаете.
– А кто ему о камне рассказал?
– Так кто ж ему, кроме меня, расскажет? Я рассказал.
– Зачем?
– Он захотел узнать – что не даёт замёрзнуть озеру зимой.
Когда мы подбежали к озеру, я увидел своего сына, стоящего на берегу. Его волосы и рубашка были мокрыми, но вода с них уже стекла, значит, он стоял так уже давно, решил я.
Мой сын, Володя, стоял с вытянутой вперёд рукой, сжав пальцы в кулак, и, не отрываясь, сосредоточенно смотрел на него. Было ясно: в руке у него зажат тот самый злополучный камешек со дна озера. Я сделал всего два шага в сторону сына. Он быстро повернул голову ко мне и сказал:
– Не подходи ко мне, папа.
И когда я остановился, добавил:
– Здравия мыслям твоим, папа. Но только отойди подальше, может, будет лучше, если вы с дедушкой на землю ляжете, – я смогу тогда спокойно сосредоточиться.
Дедушка тут же лёг на землю, и, сам не зная почему, я тоже лёг с ним рядом. Некоторое время мы молча смотрели на стоящего на берегу Володю, потом ко мне пришла совсем простая мысль, и я сказал:
– Володя, да ты просто швырни его подальше.
– Куда подальше? – не поворачиваясь, спросил сын.
– В траву.
– Нельзя в траву, там может многое погибнуть. Я чувствую, его нельзя пока бросать.
– Так что же ты будешь так стоять, и день, и два? Что дальше? Будешь стоять неделю, месяц?
– Я думаю, как поступить, папа. Давайте помолчим, пусть мысль найдёт решенье, не надо отвлекать её.
Мы с дедушкой молча лежали и смотрели на Володю. И вдруг я увидел, что с противоположной стороны берега медленно, очень медленно