Какую каверзу посредник удумал – знать не ведаешь. А удумает обязательно. Ему наши промашки – слаще меда. Не мы друг дружку проверяем. Нас. Тут лучше переперчить, чем недосолить. Пока ты взрыватели вворачивать будешь – тебе неуд влепят. Промеж ушей. Так что все как положено. Оружие на боевой взвод и на предохранитель, гранаты поближе к руке. Короче, как на войне: ушки на макушку, а все, что шевелится, – на мушку. Все? Тогда вноси поправки, подчищай, оформляй все как следует и снова тащи мне. А уж я пойду к генералу. Уяснил?
– Так точно!
– Ну вот и славно. А там посмотрим, кто почем.
Генерал выносил решение в розницу, то есть по каждой группе и по каждому агенту в отдельности, начиная с получения ими вещевого довольствия на складах и заканчивая праздничным ужином по завершении операции.
Его интересовало все то же самое: время, место, состав групп, пароли узнавания… И другие, на взгляд обывателя, совершенно второстепенные проблемы бытия.
– Какие у них будут носки?
– Как они будут ходить в туалет?
– Как, простите, маскировать те самые отходы пищеварения?
– Как обеспечивать тишину во время ночного отдыха, буде в группе отыщется склонный к храпу боец?
И т. д. и т. п.
И попробуй начальник отдела хоть раз запнуться или промямлить что‑нибудь невнятное.
Завершал просмотр по традиции список необходимого для операции снаряжения. Подпись под списком требуемых матценностей фактически давала ход операции. В России‑матушке средства производства всегда ценились выше тех, кто с их помощью вершил трудовые и боевые подвиги. Наверное, поэтому за точку отсчета созидательной или воинской операции обычно принимался момент, когда мобилизованный народ ставился «под ружье». Или под лопату.
– Этого хватит? – спрашивал генерал, пролистывая страницы списка.
– Думаю, хватит.
– А ты не думай. Ты знай. У тебя второй попытки не будет. Не в магазине.
– Хватит.
– Ну, раз хватит – значит, хватит. Генерал размашисто расписывался на каждом листе заявки.
– Работай, полковник.
– Разрешите идти?
– Ступай. И не дай тебе бог промахнуться! Оступишься – покатятся головы по ковровым дорожкам. Первая твоя. Вторая моя.
Глава 6
Учения в диверсионно‑разведывательных подразделениях Комитета мало отличались от боевых. Зачастую рядовые бойцы, отправляясь на задания, даже не знали, что их ждет – учеба или настоящая война. В некоторых случаях они не узнавали об этом, даже завершив задание. Такой подход позволял поддерживать боевую подготовку на должном уровне.
На этот раз бойцы знали, что будет учение. Но знали также, что учение это будет покруче другой войны.
Десяток самостоятельных, не связанных друг с другом групп, перемещаясь во времени и пространстве, пересекаясь, взаимодействуя или оставаясь автономными, зная о соседе справа или не ведая о нем, совместными усилиями плели замысловатую