и на первый перекур мужчины отправились в курилку к туалету. Кира остался, и это дало возможность высказываться о нём в третьем лице. Для начала – восхищённо. Некий его родственник – то ли дядя, то ли муж тёти – смачно выпустив в потолок вонючий дым и состроив на лице философскую мину, глубокомысленно произнёс:
– Молодец, всё-таки, Кирилл… Я не специалист в его области, но люди говорят, что эта его диссертация и на докторскую потянула бы. Молодец!
И обычный в таких случаях отвод глаз в безлюдное пространство для театрализованной демонстрации необязательности чужого согласия с этими словами. А если кто-то не согласен, то это, вообще, его личное дело – опять же необязательное для всех. Так всегда беседы между незнакомыми людьми и завязываются. Нащупываются позиции. Находятся точки пересечения.
Антон, справедливо считая себя специалистом, решил развеять туман безличности и, как ему показалось, нейтральным тоном спросил:
– Кто говорит?
– Люди… Я незнаком пока… Рядом со мной сидят, – дядя-муж тёти удивлённо глянул на Антона. – А вы не согласны? Так странно спрашиваете…
При этом он сам вопрошал Малого таким тоном, словно бы недоумевал, дескать, если ты не согласен, то чего тогда сюда припёрся!
– Вон моё место. Видите? – он показал рукой с дымящейся сигаретой. – А рядом и напротив люди сидят. Знаете их?
– Я знаю, – сказал ещё один, подошедший к двери. – Они сугубые практики. А Кира теперь теоретик…
И отходя, якобы к пепельнице, с улыбкой подмигнул Антону.
– Ну и что?! – родственник возмутился этому простецкому «Кире» так, будто бы выявлял и допрашивал замаскированных диверсантов. – Что вы хотите этим сказать?
– Только то, что сказал… Видите ли, м-м-м… Как вас?..
Дядя назвался.
– Извините. Спасибо. Видите ли… Практик, оперирующий в работе устойчивыми категориями и понятиями, применяющий устоявшиеся принципы и методы, часто не может понимать – принимать либо отвергать – предлагаемых в юриспруденции теоретических изысканий и новшеств…
– Проще говоря, вы их дураками называете… Так, что ли?! Я тоже дурак по-вашему?!
Родственник начал откровенно гневаться, точно выпил не ещё только пару рюмок, а уже с пяток… даже с десяток – ему бы ещё галстук расслабить и сдвинуть, рубашку из брюк повытягивать до мешкообразного вида, руки в карманы и сигарету в угол рта – обычно так и бывает. Но позже! Этот же в своём искреннем возмущении шёл с опережением графика.
– Н-ну-у… – со спокойствием знающего Главную Тайну человека ответил провокатор, бросил в жерло пепельницы непотушенную сигарету и снова с улыбкой незаметно подмигнул Антону, который выражением лица был всецело на его стороне. – Зачем же вы так? Не надо людей обижать подозрениями.
И даже не взглянув на оппонента, вышел из курилки в зал.
– Нет, вы видели?! – теперь родственник апеллировал к Антону. –