вновь остался один. Он пошел в купальню, Вода остыла. Он направил на нее ладони, как учила когда-то мама, нагрел и быстро сполоснулся.
Завтра у него сложный день – мама собрала всех друзей и родных на его двадцатипятилетие…
Глава 3
К обеду собирались не только родные, но и те, кого Рафаэль никогда не видел, и знать не знал! Серафима ввела в моду простые, но элегантные платья без кринолинов, корсетов. Как на земле. Женщины в любой раз могли надеть брюки и на них не показывали пальцами. Исчезли килограммы благородных камней на ушах и шеях женщин. Их заменили скромные украшения, но довольно изящные. Не было павлиньих вееров. Княгиня перестроила замок, как и хотела.
Фабиус, много лет работавший, сначала в доме в Ангверре, а теперь в Западном замке, старался, и старания его не могли быть не оценены. Длинный стол в большой столовой, которая редко принимала гостей, утопала в цветах и в шикарных блюдах. Юнка бегала в светло-зеленом брючном костюме. Она взяла его с собой и переоделась у себя в покоях.
В каждом из четырех домов и замков у неразлучной четверки были свои комнаты или покои. Мужья подарили своим земным женам, соединив свою кровь, бессмертие. Китти и Лили, которым на земле было бы сорок семь, выглядели ровесниками своих детей. Волосы Китти отросли до талии и кудрявыми локонами падали на спину и плечи, а васильковые глаза с любовью смотрели то на мужа, то на Юну.
Дочь была совсем не похожа на тихую мать. Разве только волосами и глазами. Характер она взяла у отца. Он был таким же неугомонным в молодости. Родители с нежными улыбками смотрели на взрослых детей и узнавали в них себя… Когда-то давно… В молодости…
Клим искал Рафа, а нашел первой Юну.
– Где именинник?
– Наверное, у себя еще, – нахмурилась девушка. – Надо высечь племянника за то, что заставляет ждать! Я специально ничего не ела, мой желудок поет романсы, а он бессовестно не спускается!
– Ну, наконец-то, – проговорил Клим, когда увидел, спускающегося со ступеней, Рафа.
Ради гостей и мамы с отцами он надел на лицо улыбку и старался радоваться от всей души, хотя не любил таких сборищ. Его заваливали подаркам в честь маленького юбилея. Он улыбался всем, но думал о другом.
– Спасибо, сынок, – Серафима, улыбаясь, проговорила Рафу.
– За что? – не понял сын.
– За улыбку. Я-то знаю, что тебе претят подобные праздники, но ты обязан на них присутствовать.
– Знаю, мам, – ответил Раф.
– Не забыл, что ты наследник?
– От этого мне мало счастья, мам, – он слегка поморщился, но снова надел улыбку.
– Когда я узнала, что на меня повесили страну, мне тоже было не до смеха. Приглашай всех к столу, сынок. Надо пережить день рождения, – Серафима похлопала сына по плечу отошла от него.
Раф с радостной улыбкой подошел к гостям и громко произнес:
– Всех, кто почтил меня в день рождения, прошу пройти к столу!
Гости, не торопясь, двинулись в направлении большой столовой. Раф с широкой улыбкой ждал пока они пройдут, последний вошел сам. Усаживаясь недалеко