то набрать подразделение было бы куда проще…
– Да оставьте вы, наконец, всю эту статистику по национальностям и расам! – воскликнул полковник Наливайко, которому не терпелось поделиться с нами своим планом. – К чертям альтарианцев, карринатов и людей! Когда у тебя в руке сверкает бриллиантовый империал, всем плевать на цвет кожи, разрез глаз, а также кто и под чьим началом воевал…
С этими словами Яким достал целую горсть упомянутых монет и подбросил их у себя на ладони. Бриллиантовые империалы – монеты Империи самого высокого номинала, какой только существовал, тускло блеснули в солнечном свете и сразу же десятки голов прохожих обернулись в нашу сторону. Мы с Наэмой тоже на мгновение замерили, ошарашенные увиеденным.
В руке полковника Наливайко находилось не менее десяти империалов, что соответствовало стоимости примерно одного линейного крейсера минимум четвертого стандартного уровня оснащенности – такие корабли, как правило, составляли основу регулярных легионов Империи Мин… Это на самом деле было целое состояние. Еще большее удивления я испытал, когда понял, что на поясе моего друга, под плащом, висит увесистый кошель, видимо до отказа набитый такими же монетами…
– Вот то, что даст нам тысячу лучших боевых кораблей, которые только можно будет найти в протекторате! – Яким победно посмотрела на наши удивленные лица. – К сожалению, я не могу выкупить тебе, Александр Иванович, центурию непосредственно из 6-го «желтого» легиона, так как это незаконно, но из гражданских судов, переделанных в легкие боевые крейсера, я наберу в твое подразделение их любое количество. Ну и конечно, командоры и экипажи из ветеранов различных войн на своих кораблях непременно присоединятся к нам, когда увидят это состояние…
– Я больше удивлен даже не тому, что сейчас лежит на твоей ладони, – спустя какое-то время произнес я, придя в себя и обрадованный неожиданной удаче. – А тому, что зная тебя, дружище, и зная, как ты, скажем так, ревностно относишься к своим сбережениям, видеть такую щедрость… Это достойно величайшего уважения, Яким, я просто хочу пожать тебе руку… Это невероятно благородный поступок – пожертвовать свое состояние, тем более такое большое, на дело защиты Империи! Это дорогого стоит…
Наэма, которая не менее, а может даже и более меня, знающая натуру Якима, продолжала хранить гробовое молчание и ждала развязки.
– К черту защиту Империи! – тут же отмахнулся полковник. – Никакое это не пожертвование в пользу нуждающихся. Это есть моя доля и мой вклад в нашу концессию…
– Не понял, – покачал я головой. – Какую такую концессию?
– Зато я сразу поняла, – теперь уже улыбнулась Наэма, кивая сама себе. – Я тоже на секунду подумала, что от господина полковника начало исходит фиолетовое пламя просветления, но нет, все по-прежнему…
– Эти самые империалы, на которые так вожделенно смотрят сейчас сотни глаз, мой вклад под проценты в начавшуюся войну, – пояснил Яким