большом, хорошо убранном шя-ряне горел ночник. Куй-дон, не смотря на усталость, никак не мог уснуть. Он чувствовал, что он вполне находится во власти этого странного существа – великана, и со страхом думал: – Когда – же это чудовище убьет меня, которого оно называет своим господином? Неужели нет спасения?..
И вдруг он слышит шаги. В шя-рань вошел великан. Когда он подошел ближе, Куй-дон увидел в руке великана блестящий хандыри (меч).
– Что тебе нужно? – спросил Куй-дон в тревоге, – отчего ты не спишь?
– Тореним, – прошептал великан, – следуйте за мною!
Не ожидая ответа, он подхватил Куй-дона одной рукой и понес.
– Ну, вот и наступила моя смерть, – подумал Куй-дон…
Мелькали одна за другой комнаты богатого дома, по которым великан проносил юношу. Не смотря на страх, Куй-дон заметил, что находится в Ху-вон (девичье отделение дома).
Великан принес его в комнату молодых.
– Берите, тореним, – сказал великан, подавая меч Куй-дону.
Испуганный юноша повиновался.
– Рубите его, – продолжал великан, подводя Куй-дона к спящему жениху.
Юноша в испуге отшатнулся:
– Нет, я не могу!
– Если вы этого не сделаете, то погибнете сами, прошептал великан так убедительно, что Куй-дон поверил. Он открыл глаза, взмахнул мечом и ударил… Раздался звук мягкого удара. как будто бы мясник рубил мясо топором…
Великан подхватил юношу и быстро унес его обратно в то помещение, где была ему приготовлена постель.
Взволнованный, растревоженный до глубины души, Куй-дон не мог уснуть. Перед его глазами стояло красивое лицо жениха и ему мерещилось то страшное наказание, какое он должен будет понести за совершенное им вероломное убийство в гостеприимном доме Ким Гьон-су…
И вдруг он снова слышит шаги. Это опять вошел великан; в руке у него был тэн-ме для цхарток[6].
Великан опять подхватил Куй-дона и принес его в какую-то комнату, где спал сян-гак (первый шафер). Пьяное лицо шафера резко выделялось на подставленном под голову изголовье…
Великан вложил в руки юноши тэн-ме и сказал:
– Бейте его!
– Я не могу! – ответил трепещущий Куй-дон.
– Если не ударите сильно и со всего размаха, то погибнете сами от этого-же тэн-ме! И опять Куй-дон не мог ослушаться; он взял молот, высоко поднял его, и закрыв глаза, – ударил… и бросил молот.
Великан подхватил его и отнес в спальню.
Не успел юноша опомниться от второго ужаса, как неугомонный великан вошел в третий раз, держа в руке длинную раскаленную полосу железа.
И снова он поднял Куй-дона и отнес в комнату второго шафера.
– Проткните ему живот, – приказал великан, вкладывая железо в руку юноши.
Как не просил последний освободить его от третьего убийства, еще более жестокого, чем два предыдущие, – но великан настоял на своем:
– Если вы сейчас не убьете его этим железом, то эта самая полоса воткнется вам в живот!
Утративший совсем волю Куй воткнул