чтобы бочки с вином катали поосторожнее. Это ему понравится. Иди и глазей сколько влезет – хотя принесет ли это удачу хоть одному из вас…
– Правда пойдешь, Гай? Славный ты малый! Я заменю тебя, когда попросишь! – Йоселин вновь заторопился к воротам, но Симон обнял его за плечи и пошел вместе с ним.
– Я пойду с тобой. Обойдется он пока и без меня. Только слушай, Йосс, – продолжал Агилон серьезно, – ты рискуешь слишком многим. Сам знаешь: угодишь ему – и он, возможно, устроит тебе продвижение по службе, а ведь этого жаждет твой отец. Ты просто дурак, что ставишь свое будущее под угрозу. А ты ведь можешь угодить ему, стоит тебе лишь постараться: он с нами совсем не так уж суров.
Друзья вышли за ворота и встали у края стены плечом к плечу. Симон был тремя годами старше и на одну пядь ниже ростом. Друг его, угрюмый светловолосый юноша, закусил губу и, опустив голову, зло сказал:
– Мое будущее! Что он может сделать мне? Разве что вернуть меня с позором отцу. Да хоть бы и так – на черта об этом беспокоиться? Есть два поместья, которые будут моими, – этого ему у меня не отнять. Есть другие лорды, у которых можно служить. Я умею себя вести и вполне способен поладить с большинством…
Симон, по-прежнему обнимавший Йоселина за плечи, рассмеялся и притянул его к себе.
– Ясное дело, способен! Знаю-знаю: я сам переболел этим!
– Теперь императрица снова в Англии, и идет смертельная борьба за трон. Так что есть предостаточно лордов, которым нужны молодые люди, умеющие себя вести. Мне нет надобности угождать ему! А ты, Симон, с таким же успехом мог бы подумать и о своем будущем: терять тебе ровно столько же, сколько и мне. Сейчас ты – сын его сестры и, понятное дело, считаешься его наследником, но что, если… – Он стиснул зубы: ему трудно было выговорить эти слова. И все же юноша твердо вознамерился вонзить в себя нож как можно глубже, да еще и повернуть его, чтобы удвоить боль: – Что, если все переменится? Молодая жена… Что, если у него появится сын от нового брака? Ты же останешься с носом.
Симон припал курчавой каштановой головой к камням стены и громко расхохотался:
– После тридцати лет брака с тетушкой Изабель? После Бог знает скольких приключений с невесть сколькими женщинами на стороне? Ведь ни одна из них не предъявила ему отпрыска. Друг мой, судя по всему, это дерево еще способно цвести, но уж плодоносить ему не судьба. Все, чем он владеет, достанется только мне! У меня все права на наследство, я вне опасности. Мне двадцать пять, а ему уже под шестьдесят. Я могу подождать! – Он настороженно выпрямился. – Смотри, вот они едут!
Но Йоселин и сам заметил первые проблески мерцавших вдали огней и движение на дороге. Он оцепенел и принялся всматриваться. Кортеж Годфри Пикара приближался быстро, стремясь скорее оказаться под гостеприимным кровом аббатства. Чувствуя, как Йоселин выскальзывает у него из-под руки, Симон ослабил хватку.
– Бога ради, подумай, что толку? Она не будет твоей! – Сказано это было с горьким вздохом, но Йоселин даже не слышал слов