Желудок сводит. Ты сможешь, Зои. Ты сильнее этого. Отдай деньги и сваливай.
Мать с улыбкой на губах набрасывается на меня с объятиями, едва я ступаю за порог.
– Ты быстро!
Я целую ее, замечая хилость ее тела и почти черные круги под глазами. Войдя внутрь, я стараюсь не смотреть в сторону своей бывшей комнаты. Не хочу думать о днях и ночах, что там провела.
– Шикарно выглядишь, – отмечает моя мать, рассматривая мою одежду.
Я морщусь. Надо было переодеться.
– Спасибо. Ну, так сколько тебе нужно?
– Двести евро.
Я резко оборачиваюсь, а в груди заходится сердце. Мне ответила не мама, а Брайан, стоящий позади меня. У него взъерошенные светлые волосы, расширенные зрачки, и он одет в белую толстовку.
В детстве все вокруг говорили, что мы похожи друг на друга как две капли воды. Но так было раньше.
Я пячусь, не показывая при этом своего страха, и бросаю убийственный взгляд на свою мать. От ее предательства горит лицо.
– Ты сказала, что его здесь не будет!
Она ничего не говорит и избегает моего взгляда. Брайан как ни в чем не бывало подходит ближе и прикуривает у открытого окна сигарету.
– Хватит строить из себя жертву, я не собираюсь тебя бить, – бросает он, закатывая глаза. – Деньги с собой?
– Я не дам их тебе, и не мечтай.
Он хмурится, сплевывая изо рта дым.
– Но именно это ты и собиралась сделать.
– Нет, я собиралась дать их маме. Не тебе. Я знаю, на что ты их потратишь, и тогда через две недели мне в очередной раз придется занести бабки за квартиру. Ни за что, черт подери.
Я дергаюсь, собираясь уйти, но он бросает свою сигарету на пол и ловит меня за руку. Я инстинктивно вздрагиваю, но он не ударяет. Он просто встает очень близко и грубой ладонью касается моей щеки. Его глаза блуждают сперва по моему лицу, а затем по наряду.
По мне пробегает дрожь отвращения.
– Ну же, Зо… Быть не может, чтоб у тебя не было денег: у тебя шмотки как у элитной проститутки. Мы же семья. Ты что, настолько эгоистка, что бросишь нас в дерьме?
– Я такая же бедная, как и вы, – отвечаю я, едва дыша. – Это не мои вещи, и из-за ЭСМОД мне не хватает времени на работу. Я живу исключительно на стипендию, и ты даже не представляешь, сколько уходит на квартиру в Париже!
– Просто не нужно было уезжать. Тебе и здесь было хорошо.
– «Хорошо»? Я согласна жить и на улице, лишь бы без тебя, – выплевываю я, не подумав.
В его глазах видится смесь удивления, боли и гнева – всего поровну. Наступает напряженная тишина. Моя мать прячется, обхватив себя руками, неподалеку. Она знает.
В этот самый момент Брайан, ничего не говоря, решает атаковать, быстрый как пуля. Но вопреки моим ожиданиям, он не бьет меня. Нет, он тянется к моей сумочке.
– Нет!
Я пытаюсь оттолкнуть его, но он гораздо сильнее. Он тянет за сумку, пока я бью его локтем, чтобы он ее отпустил. В конце концов сумка падает