бойся, не твою личную, говяжью.
Я им из печенки пирожков с ливером испеку. Зелень пока ещё на грядке растет. И огурцы в тепличке. Вот и ужин. Сладкого – завались.
Опять надарили столько конфет, как будто уговорились довести меня до диабета. И цветов ведро. Как всегда. Хоть бы какое отклонение от темы. Вот географичка наша новая получила от Шишкиных корзинку с элитными деликатесами. И ведь всего-то месяц у нас работает. А я уже пятый год с их сложносочиненным чадом маюсь и ничего, кроме дежурных букетов, не получала. Обидно, правда?
И что географичка Шишкиным такого сделала, что ей такое внимание? Вряд ли им география понадобилась. Им и русский с математикой нужны только ради аттестата. Неакадемическая у них девочка. В облака улетает в момент, а возвратиться не спешит. Ей можно только такую профессию выбирать, за которую уголовной ответственности не предполагается. Чем-то на Катюшу мою похожа. Моя тоже была мечтательной. Сколько я её тянула… Сочинения за неё писала, ну и доклады все тоже, конечно, презентации всякие. Подстраховывала и коллег своих просила войти в моё положение. Я ведь только из-за Катюши из школы не ушла. А могла. Звали меня в агентство недвижимости работать. Сейчас бы, может, совсем другой жизнью жила. Не в стародачной развалюхе, а в хорошем коттедже, как моя подружка Кира. Но папа покойный был категорически против. «Дочь полковника Советской Армии – квартирный агент?! Только через мой труп!» Не могла же я перешагнуть через папу…
Ты вылезешь из-под дивана или нет? Я же сказала, что драть не буду. Мне, когда я с кем-то разговариваю, нужно видеть глаза собеседника. Как реагирует, понимает или нет. Я с диваном говорить не могу, он неодушевленный. Люций! Спишь, что ли? Набил брюхо, как удав, и шевельнуться не можешь? Ну вот, дожили, я уже на коленях перед тобой стою, сейчас и простирание исполню, чтобы тебе в глаза твои бесстыжие посмотреть. Что ты на меня своими зелеными фарами уставился? Как будто никогда не видел. Это я, мать твоя. Выползай. Выползай, кому говорю! Застрял, что ли? А вот нечего было так обжираться. Давай мне лапы, я тебя вытяну. Ах, ты царапаться?! Неблагодарный! Я, дура, перед тобой на коленях ползаю. По испорченному тобой ковру. А ты меня до крови полоснул! Катя придет, спросит: «Мама, что это?» А я что отвечу? Что кот, которого я из помойки вытащила, пригрела, приютила, бросается на меня, выставив когти? Какая черная неблагодарность! Сочетается с цветом твоей шерсти!
Ты у меня дождешься! Отнесу тебя туда, откуда взяла. На помойку. А себе возьму воспитанную клубную кошечку с родословной. Шотландку вислоухую. И будем мы с ней жить душа в душу. Батюшки, вылез! Почуял опасность. Прекрати лизать мне ноги. Давай лучше пластырь достанем. Как я с такой рукой тесто месить буду, ты подумал? Ни о чём ты не подумал, одна сплошная спонтанность. Что-то там звякнуло. Эсэмэска пришла. Хорошо, не успела руки мукой измазать. Посмотрим, кто ещё меня вспомнил. А ты куда лезешь? Любопытный! Неприлично читать чужие сообщения. Это от Катюши…
Ну вот, пирожки отменяются. Не приедут они.