target="_blank" rel="nofollow" href="#n_28" type="note">[28]. А потом она получила письмо о том, что в общежитии нет свободных бесплатных мест и ей самой надо искать себе квартиру.
Она помнила, как умоляла своего отца, перед которым на столе лежало открытое письмо: я смогу, папочка. Все свое время я буду проводить в аудиториях или в библиотеке, поэтому мне придется всего два раза в день проходить пару кварталов до квартиры и обратно. Там ведь даже установлены камеры слежения для безопасности.
Отец старательно отводил глаза, наматывая спагетти на вилку.
– Ники, ты слишком молода. Ты еще девочка. А мы говорим о Беркли, – это название он произнес так, как будто говорил о разрушенном войной городе в другом полушарии, а не университетском городке в шести часах езды от их дома.
– Мам, ну пожалуйста. Ну скажи ты ему. Я ведь никогда не попадала ни в какие истории. Спросите хоть учителей в школе. Я всегда делаю только то, что должна делать. Всегда. Я выполняю все правила. На меня можно положиться.
Мать мыла посуду в раковине, и даже в профиль Николь могла видеть ее поджатые губы.
– Мы все это знаем, Ники, но нас там не будет. И учителей твоих там тоже не будет. Там не будет вообще никого, кто сможет руководить тобой.
И только когда Николь расплакалась, ее мать закрыла воду, села за стол и взяла руки девочки в свои.
– Мы тебя знаем, Николь. Я знаю тебя лучше, чем себя, потому что ты мой ребенок. И мы не хотим потерять тебя.
Николь взглянула на отца, ожидая дальнейших объяснений, но тот только подтвердил слова матери коротким кивком и опять занялся своей пастой.
Тогда Николь так и не поняла, что хотели сказать ее родители, но вскоре выяснилось, что они действительно хорошо знали свою дочь. Николь сама была в ловушке, похожей на финансовую ловушку ее родителей – ее интеллект зашкаливал, а по жизни она была… абсолютным ребенком. Родители боялись, что она потеряется в толпе, но ее судьба, к сожалению, оказалась много хуже…
Сигнал машины, стоявшей сзади, вернул Николь к действительности. Увидев перед собой освободившееся место, она взмахом руки поблагодарила гудевшего и продвинулась вперед. Судя по навигатору, ей осталось проехать двадцать девять миль. Николь не видела Дуайта Кука со времени учебы в университете, но читала о нем в газетах. Как и все жители Америки.
Час спустя Николь припарковалась на забитой парковке перед офисным комплексом. Высокие здания из стекла и бетона были окружены зеленым газоном такого яркого цвета, что создавалось впечатление, что траву специально покрасили. Над центральным входом располагалось название компании, написанное громадными пурпурными буквами: СИСТЕМА.
У молодой женщины, сидевшей за блестящим белым полированным столом в лобби, был пирсинг в левой ноздре и правой брови. Николь едва сдержалась, чтобы не спросить, не чувствует ли она, что лицо у нее перекосилось.
– Меня зовут Николь Хантер. Я на встречу с мистером Куком. Я с ним договорилась.
Первый раз за последние восемнадцать лет она использовала