слова, но боялся ляпнуть что-то не то. Выкурив сигарету и внимательно разглядев Сашу, девушка снова взяла его за руку и повела в дом. Они поднялись на второй этаж и, пройдя через несколько помещений, оказались в крошечной каморке, в которой, похоже, Петроградская Афина и проживала.
Без всяких разговоров, девушка начала раздеваться. Шура остолбенел. Он не мог поверить такому счастью и боялся пошевелиться. Совершенно не стесняясь наготы, она легла на кровать, без всякого жеманства демонстрируя упругий молодой стан. Саша никогда раньше не видел такой золотисто-смуглой кожи.
– Чего застыл, как истукан?
Шура спешно разделся и лег рядом.
Когда все закончилось, Саша хотел обнять и поцеловать девушку, но она одарила его таким взглядом, что, если б он мог воспламениться в буквальном смысле слова, от него осталась бы только кучка пепла.
– Только без этой мещанской пошлости! Не надо придавать слишком большого значения инстинктам, – довольно холодно заявила девушка.
Шура понял, что пора убираться. Еще несколько минут назад он был на седьмом небе от счастья, а теперь он рухнул прямиком в преисподнюю. Такого фиаско в его жизни еще не случалось.
– Зоя, – представилась девушка, когда он уже выходил в дверь.
– Александр!
– Приходи завтра к семи.
Они стали встречаться почти каждый день. По большому счету, сценарий всегда был один. Зоя выступала на митингах, а потом они шли к ней. Через некоторое время молодой человек стал задаваться вопросом, который обычно скорее интересует женщин – кто они друг другу? Сам он в первый же день потерял голову, но что Зоя чувствовала к нему, он не понимал. Однако спросить девушку он боялся, не понимая, какой может быть реакция. Пока он был готов быть при ней кем угодно.
1-го августа у Сергея и Верочки родился чудесный малыш, которого нарекли Никитой. Дом на Песочной набережной погрузился в приятные хлопоты. Давно уже здесь не было так солнечно. Только Григорию Григорьевичу о рождении внука не сообщили. Сергей строго настрого запретил это делать. В отличие от отца, дядя Александр Григорьевич и его супруга Елена Ивановна были дорогими гостями. Старики давно уже не нянчились с грудными детьми и с удовольствием приходили полюбоваться на беззубую улыбку Сережиного сына, способную растопить любое сердце.
Петя узнал о рождении племянника, будучи в штабе. В этот раз он действительно не мог отлучиться. В последнее время что-то происходило за кулисами, витало в воздухе, сквозило в выражении лиц офицеров высоких чинов, но было настолько призрачно и эфемерно, что младшему офицерскому составу невозможно было поймать суть происходящего. Однако это что-то загрузило Петю работой. Его бесконечно гоняли с посланиями на фронт и обратно.
Война, в конце концов, прекратила скрывать свою страшную сущность от младшего сына Елисеева. В своих поездках на линию фронта он попадал под обстрелы вражеской артиллерии, видел искалеченных и убитых солдат. Люди, которые