только развел руками, мол, что поделаешь, а Алина покосилась на парня и, коварно сверкнув угольными глазами, прошептала:
– Никому не говори.
– Отлично… – Ромал пожал плечами, откинулся назад и скатился по кожаному сиденью, как по снежной горке. – Почему бы и нет? Вполне себе нормальное поведение дочери известнейшего питерского адвоката. Проблем с ментами ведь не будет, правильно?
– Чтобы ты знал, меня еще ни разу не останавливали.
– На этой неделе, – вставил Артур.
– Слушай, если не устраивает, сам за руль садись.
– Да ты смотришь на меня, а я две твои головы вижу. Мне и одной хватает, а тут пара, как в фильме ужасов! А вообще, знаешь, интересно, за что меньше дадут: за управление автомобилем без прав или за вождение в состоянии алкогольного опьянения? Ну же, вортако, ты ведь у нас будущий юрист, что посоветуешь?
Костя промолчал. Происходящее было нереально странным. Он ехал с детьми самого Марка Селиверстова. Ехал в «Порше»! И не планировал сравнять их с землей, а, наоборот, общался с ними, как с друзьями.
– Ты чего завис? – Артур обернулся. – Вспоминаешь Уголовный кодекс?
Ромал почесал саднившую рану на подбородке и ответил:
– Там столько этих кодексов, что мозг сломается.
Блондин усмехнулся и вновь повернулся лицом к дороге – непристегнутый, громко болтающий и отвлекающий сестру, веселый и совершенно спокойный. Как можно было отказаться от такой жизни? Жизни без правил. Жизни, где имя открывало любые двери и приносило больше плодов, чем труд и амбиции? Костя смотрел на Алину, на Артура и не представлял, что могло причинить им боль, сбить с пути, смешать карты.
Неприкосновенные – так он их окрестил.
А потом отвернулся и не проронил больше ни слова.
Алине пришлось заплатить охраннику, чтобы он пропустил всех троих в общежитие. Бедняжка тащила Артура за руку, как упрямого барана! А он все норовил пробежать по коридору и постучать во все двери, словно маленький ребенок. Ромал плелся за ними, ступая точно по их следам, играя в квест, созданный пьяной фантазией, и смеялся, когда Артур вырывался из рук сестры и собирался постучать в чью-то дверь. Один из таких его смелых порывов закончился тем, что он не удержался, упал и налетел щекой на дверную ручку. Алина вскрикнула, Костя затормозил с поднятой ногой, боясь наступить на воображаемую лаву. А Артур застонал и распластался на грязном линолеуме, будто советский пестрый ковер.
– Пардон, – прокряхтел он, – кажется… у меня что-то… жопа.
– Ну что с тобой не так? – встревоженно воскликнула девушка. За дверью кто-то зло выругался, и шатенка поспешила поднять брата с пола. – Больно?
На покрасневшей щеке виднелась толстая красная царапина. Крошечные капельки крови уже выступили наружу, и девушка заботливо коснулась их рукой.
– Балда.
– Шрамы украшают мужчин.
– У тебя прошлые еще не сошли.
– Чем их больше, – со знанием дела сказал Артур, – тем лучше. –