сочиняет. Впрочем, может он и есть… поэт? А чего так покраснел? В чай что-то подлили? Или пришел просить руки и волнуется?
– Дорогой Пал Сергеич, – принялась ковриком стелиться мачеха. – Вы не смотрите, что Машенька молчит. Она у меня девушка скромная, стыдливая. Как узнала о сватовстве, так взволновалась…
Еле откачали.
Пока эти двое соревновались в словоблудии, я стащила с блюдца печеньку и засунула целиком в рот. Ведьма зыркнула, но промолчала. Да так красноречиво, что стало ясно, будь мы одни, по рукам бы отходила.
Пал Сергеич, между тем, продолжил заливаться соловьем.
– Вы само очарование, Мария Андревна. Прекрасная, как картинка.
– Спасибо, – вымучила я улыбку. – Вы тоже… ничего.
Внезапно под столом больно прилетело по ноге, заставив меня выпрямиться.
– Ну, раз знакомство состоялось, предлагаю обсудить грядущую свадьбу, – едва не потирая руки, объявила Анастасия Кузьминишна.
Подавившись остатками печеньки, я громко закашлялась. Пал Сергеич потянулся своей маленькой ручкой, чтобы постучать мне по спине, но не достал.
И слава богу.
– Свадьбу? – переспросила я, когда смогла, наконец, вздохнуть.
– Ну не прекрасная ли новость, Мария Андревна? – засветился лампочкой жених. – Мой папенька уже обо всем договорился. Через неделю обвенчаемся, и сразу переедем в наш фамильный дом. Он намного просторнее вашей квартирки. Я уверен вам понравится.
– А как же я замуж… без приданого? – притворно взгрустнула я, прощупывая почву.
– Пал Сергеич человек щедрой души! – погрозила потолку пальцем мачеха. – Ему и приданое твое не нужно. Он сам за тебя мне телегу свежих овощей готов отдать.
Отлично. Меня продали за мешок картошки. Так, а спросить? Что это еще за произвол?
Естественно, вслух я возмущаться не стала. За ведьмой не заржавеет выгнать меня среди ночи на мороз. Да и неделя срок не маленький. Что-нибудь придумаю. А пока…
Улыбаемся и машем.
Глава 5. Хочешь жить – умей втереться
Утро, полностью отражая мое внутреннее состояние, выдалось серым и неприветливым. Над городом стоял густой, как кисель туман, сквозь который еле пробивался свет фонарей. Ноги, в старых ботинках, скользили по льду. Холодный воздух, через дырявую шаль, проникал до самых костей.
Увязавшийся за мной Лешка, которому я успела рассказать о подработке у бабки Глаши, разбавлял тишину своей болтовнёй. А я кивала невпопад, растворившись в собственных мыслях.
Вчера, распрощавшийся с Пал Сергеичем, Ведьма Кузьминишна ещё долго рекламировала мне плюсы замужества.
И дом-то у него большой. И папенька богатый. Из Капец какого древнего рода-племени. Как сыр в масле кататься буду. По утрам икорку на хлеб мазать и кофе запивать.
Кофе – это конечно хорошо. Даже отлично. Но я ещё не так сильно отчаялась, чтобы ради него, за картавого карлика с сизым носом замуж идти. Правда мачехе об этом знать не обязательно. Поэтому я кивала, соглашалась, что да, повезло аж мочи нет.