государственным делам. Донос о нападении дрожал в его пальцах. Папа знал, куда я бежала ночью, а потому легко представил, чей труп могли обнаружить утром.
– В городе появился оборотень без сдерживающего браслета? Ты знал? – мы с Вито шагали по гулким коридорам Департамента. Клерки, завидев нас, прятались по кабинетам. Сына шефа Департамента боялись больше, чем лорда Сэкхарта.
– Да.
– Поэтому устроил за мной слежку? Стража и пьяная тетка – все это тоже твоя работа?
– Не обижай Хрою. Она наш лучший тайный агент.
– Фу, нетрезвый информатор, – фыркнула я, помня, как густо несло бражкой от нищенки. – Хороша помощница.
Вито остановился.
– Не смей неуважительно отзываться о тех, кто живет на улице. Помни, что я один из них. И согласись, лучше Хроя с Гонго, чем дикий оборотень.
– Гонго? Кто такой Гонго? Еще один бродяга?
Вито распахнул дверь кабинет и пропустил меня вперед. За столом, заваленном бумагами, сидел здоровяк в очках.
– Познакомься, Гонго Инвар. Мой друг. Инвар, это моя сестра. Ну, с ней ты уже имел удовольствие видеться.
Гонго снял очки и медленно поднялся. Теперь я его узнала и с трепетом вложила руку в протянутую ладонь.
– Красивые кружева, – произнес он, целуя костяшки моих пальцев.
Я покрылась краской смущения. Под платьем у меня вновь были надеты панталоны, сшитые в Извире. Я купила целую дюжину. Но Гонго о них знать не мог. Значит, это намек на те, которыми я светила в грязном переулке.
– Еще слово и вы неделю не сможете улыбаться, – я показала ему свои когти. В лавке Бибурта мне подобрали отличный лак. Правда, туда пришлось отправиться в перчатках.
Гонго сдаваясь, задрал обе руки вверх.
– Я бы за нее больше не переживал, – произнес он, глядя на Вито.
Но Аурелио переживал. Тренировки возобновились.
– Вито, скажи, зачем ты мучаешь меня? – я лежала в зале для фехтования, уткнувшись лицом в пол и зажимая рукой бок, где назавтра обнаружится новый синяк.
– Я не всегда буду рядом. Ты должна уметь постоять за себя.
Очень жаль, мне хотелось, чтобы он был рядом вечно.
– Вито, а откуда у тебя такие способности? Ну, менять прошлое. А будущее, его ты тоже видишь?
– Нет, не вижу. Я сам не знаю, откуда что берется. Не забывай, я вырос на улице, поэтому ничего о себе не знаю.
– А вдруг ты похищенный принц?
– И поэтому меня подбросили нищенке Хрое?
– Так это я познакомилась с твоей мамой? Вот это да! А почему ты ее не возьмешь к нам?
– Она не хочет. Немногие покидают улицу. Свобода подворотен затягивает. И иной жизни уже не видишь.
В заботах по выведению синяков и приобретению новых прошла последняя неделя перед балом. В день торжества я наотрез отказалась выходить на пробежку.
– Серебро, не забывай, главное – система, – бубнил под дверью Аурелио.
Я же занималась рассматриванием своих ногтей, которые со спадом действия луны вновь сделались обыкновенными. Все–таки есть особая прелесть в моей второй недо–ипостаси.
– Один