что установочный стол не заземлен и нет крепежа для заземляющего кабеля. Членам комиссии было наплевать, что это не предусмотрено конструкцией установки. Дурь несусветная, надо быть полным профаном, чтобы вкатить такое замечание. Коля Первушин, геолог, выручил: ткнул пальчиком в какой-то болт с гайкой на стене и заявил, что это и есть заземление. Комиссия, разинув рот, согласилась. Я ржал втихомолку, этот болт ну никак не был связан с установочным столом.
Затем наш главный механик Харламов притащился в мастерскую и начал выбивать добровольное признание о том, что меня током долбануло при настройке прибора. Да было такое, пассатижи через всю мастерскую пролетели. Ванина вина, плохо изолировал инструмент. 240 вольт постоянного тока щиплются больновастенько. Все водители это видели. Кто-то капнул. Если дам слабину, то наиболее вероятные последствия – расследование и куча объяснительных. Оно мне надо? Пришлось при всех нагло врать, что обжегся паяльником. Харламов, само-собой, постеснялся сдать стукача, на что я и рассчитывал. Вот и получилось: собака лает – ветер носит. Пронесло.
Главный геолог Тушин тоже отличился. Нашел где-то в поле старый радиоактивный эталон для проверки работоспособности поисковых радиометров. Он был настолько древним, что наши радиометры на него практически не реагировали. Распался короткоживущий радионуклид. Но визгу о том, что это мы потеряли источник, а факт утери вредоносно скрыли – наслушались по самое никуда. Пришлось поднять все старые документы. По номерам доказали, что это вообще не наш источник. Поглядел Борис Александрович на оскорбленные физиономии, плюнул и ушел, не испив нашей кровушки.
Тогда придумали мне суровую сдачу экзамена по технике безопасности на геологоразведочных работах. В общем пытались молодого нагнуть и приструнить любым способом. Не на того нарвались. Бедные тэбэшники не знали под каким прессом я сдавал этот экзамен еще в институте. Там мне бессовестно занизили оценку до четверки. В ответ я только ухмылялся весьма гадостно, наплевать было.
На экзамене по ТБ, уже в ГРП, я без подготовки на все вопросы отвечал часа полтора, пока комиссия, устав от конспектирования моих откровений, не взмолилась о пощаде. Дополнительные вопросы задавать побоялись.
Через неделю эта же комиссия застукала моего водителя на мелком нарушении при каротаже скважины и радостно возжелала увидеть меня на повторном экзамене по ТБ. Но, вспомнив о недавнем вступительном экзамене и посовещавшись (подслушал нечаянно), плюнула и ограничилась устным замечанием водителю.
Аналогично прошло с экзаменом по электробезопасности. Вспоминается стишок:
Если всю собрать мочу
И использовать умело,
Можно солнышко облить.
Вот бы зашипело!
Финальным аккордом явилась промашка, допущенная буровиками. Они так неудачно соорудили башмак обсадки (нижней части обсадной трубы скважины),