образ холма, возвышавшегося в фиолетовых сумерках. На вершине его стоял с распростертыми руками юноша с прекрасными пепельными волосами и шептал слова заклинания на непонятном языке. А рядом с ним был еще один, черноволосый, который смотрел отуманенным взглядом на пылавшую алым маревом линию горизонта. В сердце девушки на мгновение отозвались его тоска и пламенное желание.
– Он хочет тебя вернуть! Ты нужна ему! – содрогаясь всем телом, воскликнула Эль и после паузы тихо добавила:
– Он любит тебя всем сердцем. Так же, как и я.
– Не ревнуй, моя милая, – усмехнулась Адриана, – моей испепеляющей любви хватит на всех.
– Ты меня любишь? – неожиданно для самой себя спросила девушка.
– Конечно. Если бы я тебя не любила, ты бы уже была мертва. Этот приворот я узнала от друга повелителя ветра, а он очень сильный колдун. Когда-то его низвергли с небес за то, что он помог одной душе сбежать. У него оставалась еще одна, последняя, жизнь. Его не лишили ее, поручив миссию, выполнив которую, он будет прощен.
– Вряд ли он будет прощен, – покачала головой Эль. – Он создал этот приворот, и за одно это ему гореть аду.
– Не переживай так. Ад ни ему, ни мне теперь не страшен.
– Ты так говоришь, как будто собираешься жить вечно.
– Мы все будем жить вечно. Благодаря тебе.
С этими словами призрак начал медленно таять в воздухе. Спустя минуту от него осталось лишь застывшее в пепельных сумерках черное сердечко, словно отправленный воздушный поцелуй. Эль протянула руку, дотронулась до него пальцем и тут же с криком отдернула ладонь. На коже выступила капля крови, словно его укололи шипом. «Она это специально! Она ненавидит меня! Но за что?.. За что мне все это, Господи?» – пронеслось у нее в голове. Тело обмякло, и, зарывшись лицом в обвитые коричневыми сухожилиями листья, она разразилась громкими рыданиями.
Глава 10
Зачарованная осенью
«…правило добрых натур привязываться к тому, от кого они много терпели. Они дорожат тем, что им дорого стоило».
Ж. Санд «Замок Пиктордю»
Расплавленная позолота лилась с предказатного неба, покрывая кроны старых деревьев прозрачным покрывалом. Уставшее солнце окутывало призрачной дымкой лес, и тени деревьев играли в прятки с косыми лучами. Это лившееся прямо с неба расплавленное золото оставляло свои капли на листьях, и их желтые, красные и оранжевые грани искрились и переливались. Осень заковала их в хрупкий металл, который вот-вот заржавеет, и тогда каждый листок превратится в собственную тень. Но пока что они полыхали в закатном свете октябрьского солнца. Опавшие листья шуршали под ногами, стелясь уютным ковром по остывавшей в своем сне земле.
Этот нежный свет, этот мягкий ковер под ногами, эти приветливые в своих маскарадных костюмах деревья, – все это отзывалось в сердце Эль знакомой щемящей грустью, которая перетекала в пламеневший, как кленовый лист, восторг. Когда-то она уже испытывала это чувство; вот только было это не в этом лесу, не в этой