мы видим явные признаки падения и деградации. Но наша индустриальная цивилизация так огромна и простирается так далеко…
Я смотрю в окно. Вдалеке кто-то или что-то, прихрамывая, ковыляет к деревьям.
Открывается дверь; Илай бросается мне навстречу. Помогаю ему очистить ладошки от клея, а потом он возвращается к игре. Это самая популярная игра. Трехмерный мир, который строишь сам, – так муж сказал. Развивающая, в общем.
Мне нравится за ними наблюдать. Они возводят здания из кирпичиков, а потом раскладывают внутри «минералы», добытые кирками, которые тоже сделали сами. Строят зеленые поля и выращивают кур на убой. «Я убил курицу!» – кричит Илай. «Уже поздно», – говорит Бен.
В почте счета и реклама супермаркетов. Журнал, адресованный прежнему жильцу. «Как помочь близким с депрессией?» – гласит надпись на обложке.
Что можно говорить:
Мне жаль, что тебе плохо. Я тебя не брошу. Я буду заботиться о себе; ты можешь не волноваться, что твоя боль передастся мне.
Что лучше не говорить:
Просто выпей ромашкового чая.
Разрешаю брату выбрать фильм, но он выбирает такой тупой, что смотреть его невозможно. В кино всегда грядет страшная катастрофа, и предотвратить ее может только один человек – тот, от которого меньше всего ждешь геройства.
После кино гуляем в парке. Он встретил девушку. Но думает, что ничего не получится. Она совсем на него не похожа. Вскоре до меня доходит, что они даже не ходили на свидание. «А ты хочешь встречаться с кем-то, кто на тебя похож?» – спрашиваю я. Генри смеется: «Боже упаси».
Когда я впервые попала к Сильвии на лекцию, та рассказывала об ассортативном спаривании. Люди спариваются с себе подобными – депрессивные с депрессивными и так далее. Проблема ассортативности в том, что на первый взгляд выбор кажется правильным. Как будто находишь замок, к которому твой ключ подходит идеально, дверка открывается, и ты попадаешь в комнату. Но хочешь ли ты провести в этой комнате всю жизнь? Вот в чем вопрос.
Рассказываю брату, что мы с Беном всегда обращаем внимание на разные вещи. Например, однажды я пришла домой, а он подходит ко мне радостный и говорит: наконец их сняли! Кого сняли, спрашиваю. Оказалось, на фасаде нашего дома три года были строительные леса, а теперь их сняли. А я на прошлой неделе рассказываю ему про парня из квартиры 5C, а он говорит: погоди, какой торговец наркотиками?
Прихожу домой. Собака просит дать ей кубик льда. Я даю, и она возит миску по всей кухне. «Как прошел день?» – спрашиваю Бена. Тот поводит плечами. «Работал. Стирал».
На столе свидетельства его подвига – башня сложенного чистого белья. Вижу в ней свою любимую рубашку и не самые застиранные трусы. Иду в спальню и надеваю их. Чувствую себя человеком.
На третий день после свадьбы королева Виктория написала: «Мой дорогой Альберт помог мне надеть чулки. Потом я смотрела, как он бреется, и это было прекрасно».
Звонит мама и говорит со мной о свете, виноградных лозах и хлебе на живой закваске.
В семь утра Илай играет с собакой