золотых лапках.
Она подняла руку и пошевелила пальцами, показывая мужчине кольцо, уже надетое на один из них.
– Я могу это исправить, – сказал он и взял с пола пузырек жидкого мыла.
Он щедро налил мыла на ладонь Элспит и намазал им ее безымянный палец. Ее двадцатичетырехкаратные обручальное и помолвочное кольца легко соскользнули, предав свою хозяйку. Мужчина быстро вытер руку Элспит полотенцем и надел на ее палец свое собственное кольцо. Ей хотелось блевануть на это новое украшение, но ее тело не подчинялось ей.
– Теперь брачный обряд, – пробормотал похититель.
Элспит смотрела на него глазами, красными от слез. Он был щупл, с землистым лицом, словно никогда не знавшим солнечного света, глубоко запавшими глазами, под которыми бурели полукруглые тени, порожденные бессонницей и плохим питанием. Его руки тряслись, пока он бродил по комнате, беря и ставя обратно то один предмет, то другой и что-то бормоча себе под нос.
– Не купил обувь, – сказал он и с силой ударил себя ладонью по лицу.
Звук пощечины отдался от стен, лишенных окон.
Пол здесь был покрыт старым, потертым ковролином, очень колючим для босой ноги Элспит. Ее левая кроссовка лежала в кустах, ожидая, чтобы ее нашли, и для Элспит она стала живым существом, напряженно затаившимся в надежде, что кто-то увидит его и спасет. Эта кроссовка была ее посланием миру. Элспит купила эту пару всего две недели назад, ей нравилась мягкость этих кроссовок, яркая желтизна их парусинового верха и черные эластичные шнурки. Кроссовки были слишком дорогими, но ей никогда не приходилось беспокоиться о деньгах. Теперь Элспит понимала, что ей никогда не надо было беспокоиться вообще, о чем бы ни шла речь. Богатство и привилегированное положение защищали ее от всего, кроме болезней и передаваемых по телевизору огорчительных новостей. Чтобы противостоять им, она с воодушевлением оказывала поддержку множеству благотворительных организаций. И за последние годы помогла собрать миллионы фунтов на борьбу с такими общественными проблемами, как бездомность и детские болезни. На эти деньги было построено новое крыло местной больницы, где лечили подростковую онкологию. Оно было оснащено по последнему слову техники и казалось таким уютным.
– Надень его, – сказал мужчина, положив на колени Элспит свадебное платье, посеревшее и чересчур просторное.
– Чего вы хотите от меня? – спросила она.
– Пойду приготовлюсь, – ответил похититель.
И, шаркая, перешел в соседнюю спальню. Элспит пока не знала, что находится в других комнатах этого дома. Стоять ей было тяжело. Первые двадцать четыре часа после своего похищения она пролежала на боку с руками, связанными за спиной. Ее похититель на руках перенес ее с подъездной дороги в машину и из машины в дом. Когда он наконец разрезал ее путы, Элспит едва могла шевелиться, ее тело одеревенело, мышцы были сведены судорогой. Несмотря на регулярные занятия йогой и походы в тренажерный зал, этого короткого времени оказалось достаточно, чтобы вконец ослабить Элспит.
И