Искали их и находили. И милиция местная, и летучие отряды НКВД.
Когда бутылка стала заканчиваться, Коган начал расспрашивать и о более серьезных вещах.
– А что, Касьян Иванович, о немецких диверсантах или разведчиках ты тут слыхал?
– Я о них еще двадцать третьего июня сорок первого года услышал, Борис Михалыч, – кивнул участковый, и его рука сжала огурец так, что из того сок брызнул. – С самолета возле шлюзов аж шестнадцать финских парашютистов высадились.
– А сейчас здесь диверсантов не видел?
– Нет, не видел. А что им тут делать в этой глуши? Ни стратегических объектов, ничего важного.
– Давно ты, видать, с руководством на связь не выходил, – усмехнулся Коган. – Ну, тогда я тебя просвещу по этому вопросу. Но ты понимаешь, что говорить об этом населению не следует, панику сеять нельзя. А обстоятельства таковы, что немецкие подводные лодки пытаются найти место для своей секретной базы в наших полярных водах. А это, сам понимаешь, угроза нашим кораблям на Севморпути, караванам, которые в порты идут от союзников. Да много чего они могут тут натворить!
– Ишь ты! – Глаза Игнатова сделались серьезными и абсолютно трезвыми. – Я так мыслю, что в этих безлюдных местах высаживай диверсантов хоть полками и иди взрывать и канал, и Кировскую дорогу, и что хочешь. Так?
– Так, Касьян Иванович.
– Значит, тот труп, что твои товарищи везут сюда… Может быть, и не наш?
– Может, Касьян Иванович, – снова подтвердил Коган.
Уставший Сосновский ввалился в дом участкового и сразу уселся на лавку у двери, где стояло ведро с чистой водой. Он, не глядя, нашарил рукой кружку, зачерпнул воды и стал жадно пить. Игнатьев, уже одетый, натянул сапоги, проходя мимо оперативника, похлопал его по плечу рукой и вышел на улицу к нартам, на которых лежало тело. Коган накинул на плечи фуфайку и сел на табуретку возле Сосновского.
– Виктор где? – коротко спросил он с тревогой в голосе.
– Там остался. Опрашивать оленеводов и рыбаков. Надо понять, кто был тот второй на нартах, который удрал. Да и вообще, опрос провести по горячим следам.
– Хорошо, Миша, ты отдохни пока. Скоро приедет Шелестов, тогда начнем все по правилам проводить, с протоколом. Поспи хоть часок. Выпить хочешь?
– Хочу, – еле шевеля губами, кивнул Сосновский. – Замерз как собака.
Осмотр и описание тела проводили по всем правилам, составив протокол и скрепив его подписями. В поселке не оказалось медика, местный фельдшер укатил куда-то к рыбакам, но причину смерти устанавливать смысла не было. В пояснительной записке к протоколу, составленной в форме рапорта, были тщательно описаны события, в результате которых погиб этот человек. Когда работу закончили, группа собралась в доме участкового. Игнатов заварил крепкий чай и налил всем. Он посмотрел на своих гостей, как те задумчиво грели ладони о жестяные кружки, и заговорил