переговаривались, что-то ели, глядели в небо и точно не ожидали, что звезды мерцают для них в последний раз.
– Вперед! Не жалейте стали! – не своим голосом заорал Эстель и бросился в атаку, увлекая за собой остальных.
Устрашающие крики и крики отчаяния. Взмах мечей, свист проносящихся стрел и никаких искр от соприкосновения клинков. Только кровь. Это не было битвой – обычная бойня. Любая хитроумная тактика теряла всякий смысл.
– Предательство! – успел выкрикнуть смуглый мужчина с перекошенным лицом, прежде чем Эстель обрушил на него удар.
Жуткий визг разнесся по ночному воздуху. Еще один несчастный бросился к морю, но упал, получив удар в спину. И когда наша работенка, казалось, подошла к концу, кое-что произошло.
На вышке у берега сидел дозорный. Его, сидящего, не заметили, но теперь он встал в полный рост, держа в руках заряженный арбалет. Выстрел – и наемник близ нашего командира упал, как подкошенный. Дозорный исчез из виду вновь.
Из шатра выскочили несколько человек в доспехах, с копьями и мечами. Зрелище им открылось печальное – наше превосходство в численности определенно бросалось в глаза. Несмотря на это, воины решили принять бой. В нашу сторону полетели метательные копья, что для некоторых стало полной неожиданностью. Лучника предо мной прошило насквозь. Он рухнул на спину, выгнулся, как змея, и в такой страдальческой позе испустил дух.
Тот, кто его убил, внезапно потерял самообладание и бросился прочь, в лес. Я вонзил меч в землю, схватил дротик близ острия и вырвал его из мертвого тела. Кровь липла к рукам, но это не помешало мне прицелиться и запустить короткое копье так, как следует. Мимо беглеца проносились стрелы, но поразил его именно я. Прямо в спину. Он был еще жив, полз из последних сил, пока подскочившие наемники не закончили мое дело. Теперь Эстель не упрекнет меня в бездействии.
Я гордился своим удачным броском, но бой еще и не думал кончаться. К моему удивлению арбалетчик на вышке сразил еще одного зазевавшегося беднягу. Новая смерть не скрылась от Лексо. Для него, не имеющего доспехов, этот меткий стрелок мог стать последним противником. Схватив какую-то корягу, парланец понесся к наблюдательной постройке.
Он легко преодолел дистанцию, отделяющую его от цели, и даже начал карабкаться по лестнице, когда враг вновь изготовился к стрельбе. Последний выскочивший из шатра воин уже истекал кровью и припал на колено, пытаясь отбить щитом беспощадные удары со всех сторон, но дозорный отчего-то решил не помогать ему. Я совершенно точно увидел, почувствовал нутром, которое за долгие годы службы безошибочно определяло степень опасности, что враг целится в меня.
В первую секунду я осознал, что укрытия нет, во вторую – что Лексо не знает о моем положении, боится за целостность своего лица и лезет слишком медленно, прикрываясь корягой. Слишком медленно, чтобы меня спасти.
Мой учитель фехтования Сандер говаривал, что и арбалетную стрелу можно отбить мечом. Уверен, он бы смог, но я предпочитал делать