– предпочитает крокетные матчи, особенно когда судит их отец, заядлый крокетист. Последнее время, правда, крокет занимает мистера Миллера меньше, чем поиски работы и слабое здоровье. Фредерик, как и жена, мнителен, они регулярно на пару читают медицинские журналы, он скрупулезно ведет счет своим сердечным припадкам: «С апреля 1899 года по июнь 1901-го – пятнадцать припадков, в основном ночью». Ведет счет сердечным припадкам и подробно пишет жене, что́ сказали врачи, успокаивает и ее, и себя:
«Моя дорогая Клара,
виделся сегодня с Сэнсомом. Уверяет, что всё от нервов, и рекомендует то же, что и раньше: побольше свежего воздуха и кипяченой воды, стакан молока после еды и столовую ложку рыбьего жира… Последние пару дней чувствую себя превосходно. Хватит врачей! Надеюсь скоро поправиться».
Мнителен Фредерик, что называется, не на пустом месте: он и в самом деле не жилец; стакан молока и столовая ложка рыбьего жира не помогают – и осенью 1901 года Миллер умирает, и не от сердца или почек, что ему единодушно предрекали врачи, а от «тривиальной» пневмонии. Простудился по дороге из Лондона, где встречался по поводу работы с каким-то сановным министерским чином, заработал бронхит, бронхит развился в воспаление легких. От кашля ему были прописаны такие «мощные» целебные средства, как трава мать-и-мачеха и покой. «С вашей болезнью покой – главное», – авторитетно заявила местная знаменитость. Через несколько дней покой оказался вечным. Отцу Агаты было пятьдесят пять лет.
Глава вторая
«Голос как у птички». Проба пера
На смерть мужа и отца Клара и дети отреагировали по-разному. Клара целыми днями лежала в комнате с задернутыми шторами, с мокрым полотенцем на голове, ничего, кроме конфет, не ела, громко, натужно всхлипывала и то и дело хваталась за грудь: не инфаркт ли? И читала и перечитывала, заливая слезами, письмо, которое Фредерик написал ей за несколько дней до смерти:
«Ты изменила всю мою жизнь. С каждым годом нашей совместной жизни я любил тебя всё больше и больше… Да благословит тебя Бог, моя любимая, скоро мы опять будем вместе».
Фредерик любил мыло фирмы «Пирс»; и Клара вложила кусок этого прозрачного мыла в конверт и на конверте написала трогательные и довольно невнятные строки: «Я не вижу тебя – и всё же вижу, как от тебя, от твоего лица, исходит утешение». Сохранила также записную книжку мужа, где он помечал расходы, и между страниц вложила прядь его каштановых с проседью волос, а также карточку, на которой покойник незадолго до смерти начертал:
«Есть на свете четыре вещи, которые не возвращаются ни к мужчине, ни к женщине. Это сказанное слово, выпущенная стрела, прожитая жизнь и упущенная возможность».
Монти, успевший за это время завалить экзамены в Харроу, поработать – и тоже без особого успеха – в судостроительной фирме и уплыть в Южную Африку воевать с бурами, на телеграмму о смерти отца не отозвался. У Мэдж было слишком много безотлагательных светских