Девушка не обращала на него внимания.
– Рита, – язык не слушался, но Саня пересилил себя, – извини меня… Я… Пожалуйста!
Рита выпрямилась, бросила на него холодный взгляд и молча прошла к палатке. Сане ничего не оставалось, как тоже умыться.
Ощущение неловкости не проходило. В молчании приготовили завтрак, молча поели. Затем Рита занялась посудой. Саня закурил.
– Ночью медведь приходил. – Рита молчала. – Топтался вокруг палатки, зубами скрежетал. Видно, голодный. – Поймав ее заинтересованный взгляд, Саня расписал, не скупясь на эпитеты, бессонную ночь, свои страхи, ожидание с топором в руке.
Выслушав рассказ, Рита звонко рассмеялась. Нагнувшись, она схватила что-то с земли и бросила Сане. Это оказалась шишка. Кедровая шишка, наполовину кем-то обгрызенная. Саня недоумевающе поднял глаза.
– Это кедровка была, – пояснила Рита, – видишь, шишки грызла.
Действительно, вокруг были разбросаны шишки. В одних орехи вышелушены полностью, в других – наполовину. Попадались и целые.
– Это она нам оставила на угощенье.
– А кто это – кедровка? – спросил Саня.
– Птица. Смахивает на ворону, только поменьше.
– Птица? Вот это да! Ну и смельчак же я! – захохотал Саня. – С топором, ха-ха-ха, на птицу…
Рита звонко вторила ему.
Смех рассеял возникшую неловкость, очистил души от шелухи обид и темных мыслей, сблизил. Стало легче и свободнее. Лишь тревога за судьбу ребят тяготила обоих.
Они сложили в палатку, которую решили оставить на случай возвращения ребят, вещи. Взяли с собой самое необходимое да немного продуктов. Ребятам написали на всякий случай записку, чтобы те не волновались. И, затушив костер, двинулись вниз, к далекому поселку. Идти пришлось опять по каменной речке. Иного пути не было, – кругом стояла непроходимая тайга. Саня, нагрузившись рюкзаком, несмотря на уговоры Риты, беспокоящейся за его ногу, чувствовал себя прекрасно. Нога окрепла и почти не болела. Жаркое солнце прыгало вместе с ними с камня на камень. Горный воздух, насыщенный ароматами хвои и трав, не облагороженный примесями из заводских труб и выхлопными газами автомобилей, проникал во все поры и будоражил мысли. Неумолчное журчание ручья, превратившегося постепенно в строптивую бурную речушку, вплеталось неразрывной нитью в их разговор. Так, прыгая с одного гладкого, обработанного речкой валуна на другой, помогая друг другу в труднопроходимых местах и радуясь мимолетной, никем не нарушаемой близостью, занятые только собой, они незаметно прошагали около двух часов, когда в их уединение внезапно ворвался какой-то непрерывный вой.
– Что это? – прислушалась Рита. – Не могу понять. Во всяком случае, не лесной зверь.
– Конечно, – отозвался Саня, недовольный появлением третьего. – Это автомобиль сигналит.
– Какой автомобиль? – возразила Рита. – Как он сюда заберется? Здесь не то, что дороги, тропинки нет.
– Определенно, автомобиль, – настаивал Саня. – Пошли, посмотрим.
Они