усилило сюрреализм ситуации.
Нет, она не чувствовала горя. Она недоумевала, как могло так получиться: она приехала в Айову из Швеции, чтобы отвлечься от своей обычной жизни, чтобы спрятаться от жизни, а вместо этого столкнулась со смертью.
Как она умерла? Одна часть Сары хотела это знать, а другая – нет.
Но Грейс продолжала говорить, не давая Саре опомниться:
– Похороны в самом разгаре. Не то чтобы они были очень торжественные. Не те времена. Но без религиозной чуши не обойтись. Когда моя бабушка умерла, все было по-другому. – Грейс взглянула на часы. – Но тебе, наверное, надо туда пойти. Друзья Эми решают, что с тобой делать. Я стараюсь не влезать в городские проблемы, а ты явно проблема. – Она затушила сигарету. – Джордж, подвезешь Сару до дома Эми?
Мужчина у окна поднял глаза. Казалось, просьба привела его в ступор. Но он встряхнулся, встал и неохотно потащил сумки Сары к машине. Сара пошла было за ним, но Грейс схватила ее за руку.
– Это бедняга Джордж, – сообщила она, показывая ему на спину.
Дом Эми Харрис был небольшим. Но все равно гостей на поминки собралось так немного, что в кухне и гостиной на первом этаже им было вполне просторно. Стол и кухонная стойка были заставлены формами с едой. Кто-то достал салатные миски, хлебницу, салфетки и столовые приборы.
Саре всучили бумажную тарелку с едой и оставили в покое. Джордж держался с ней рядом, и Сара была благодарна за этот неожиданный жест вежливости. Ему явно недоставало смелости, но и Сара не могла ею похвастаться. Зато Джордж вошел с ней в дом и так же робко жался к стенам, как и она.
В темной прихожей на комод кто-то поставил женскую фотографию в черной рамке. Сара решила, что это и есть Эми. И два старых настольных флажка – США и Айовы. «Мы ценим наши свободы и будем отстаивать наши права», – возвещала золотая вышивка на последнем. Красный цвет поблек, края пообтрепались.
Женщина на фото была Саре совершенно незнакома. На снимке ей было лет двадцать. Волосы заплетены в две тонкие косички. На лице застыла искусственная, на камеру, улыбка, похожая на тысячи других. Может, и была в ее глазах искорка, говорившая, что она-то знает, что все это в шутку, угадывавшаяся в письмах Эми, но это все, что Саре удалось уловить.
Саре хотелось коснуться снимка, но это было бы невежливо. Вместо этого она осталась в прихожей с тарелкой и книгой в руках. Ее чемоданы исчезли, но у Сары не было сил интересоваться куда.
Три недели назад Эми была настолько близка ей, что Сара готова была жить у нее два месяца, но теперь все следы этой близости умерли вместе с ней. Сара не считала, что дружить можно только с теми, с кем ты встречался в реальности. Самые тесные отношения у Сары были с людьми, которых никогда не существовало. Но теперь дружба с Эми внезапно показалась ей фальшивой. Будет притворством делать вид, что они много значили друг для друга.
Вокруг ходили люди, бросая на Сару вопросительные взгляды. Наверное, гадают, кто она и что здесь делает. Сара и сама думала о том же. Но тем не менее никто не проявлял любопытства и не задавал вопросов. И никто не плакал. Казалось, им