песка дают не так много. Такого количества едва хватает на все места, и чтобы вернуться обратно. Когда мы еще учимся, мы не знаем местности и городов, поэтому нам достаточно написать порядковый номер, из списка, который выдали в академии. В нем собраны все территории людей, но без названий, поскольку их включать в список бессмысленно. Они постоянно меняются, переносятся, уничтожаются. Несколько стран или поселений могут слиться воедино, образовав новую страну, город, поселение, империю. Нам это не важно. У каждого единица в списке – это что-то свое, то, чему мы мысленно даем свое имя. Обозначение, чувство, которое отпечатается в нашей памяти на всю жизнь. К примеру, мое первое место я назвала – маленький убийца. Я надолго запомню эту встречу. Определенно надолго.
Об этих мыслях и ассоциациях запрещено говорить другим. Это наше отношение к людям, которое должно свято храниться только внутри нас. Лишь главы курсов знает, что скрывается под цифрами списка каждого ученика. Они знают точные координаты. Но эти знания запрещают им спускаться к людям, и они некогда не покидают Царство.
Мы ушли из шумного заведения и направились ближе к центру города. Маленькие переулки переходили в улочки чуть шире. А потом, они становились широкими проспектами, соединяясь посередине на площади, возле небольшого каменного фонтана непонятной формы.
Брат, берет совой чернильный песок и на ходу, рисует на своей ладони какие-то знаки – Думаю, здесь мы закончили. Давай, рисуй цифру два и пошли – обращается он ко мне, не отрывая указательного пальца от ладони – только будь острожный! – добавляет он, остановившись на месте.
Я же по традиции почти снова врезаюсь в него, но в последний момент резко останавливаюсь и прогибаюсь в спине назад – В смысле?
– Выводи цифры четко, без протяжностей и загогулин. Если вдруг твоя цифра станет похоже на руну, то она впечатается тебе в руку. А там… – специально замолкает он, поворачивая на меня взгляд и ехидно улыбаясь – А там как повезет. Одному из моих сокурсников оторвало руку. По чистой случайности, а точнее благодаря, сама знаешь кому, меня не задело. Но зрелище было не из приятных. Он орал что есть мочи. Вертелся вокруг своей оси, поливая фонтаном своей крови всех и все. А мы были в шоке. Мы никогда такого не видели. – брат на секунду завис, рассматривая свою ладонь. – Только сейчас понял на сколько я часто был небрежен.
Я, едва макнув палец в свои чернила, резко отвожу руку подальше от другой. – И какого черта об этом в академии не предупреждают?! – возмущённо кричу я, не решаясь начать писать – Нет, значит, как вселять страх перед людьми. Это вот, пожалуйста, бойтесь. А разъяснить о том, что по три урока в день правописания для того чтобы не остаться без лап, это мы не можем. ррр, – моя показушная злость, была ничем иным, как еще одной фобией, внезапно появившейся у меня, благодаря собственному брату – Тт-тты же шутишь? Да?
– Увы, но нет. Это редкость, но все же будь внимательней. Когда дойдешь до двухзначных чисел