растерянность и страх издевались над пленными неприятельские солдаты.
Опять шел Матиуш в штаб, только не переодетый, как в прошлый раз, а в шинели. Теперь он был военнопленный.
– Ага, попался, голубчик! – узнав его, злобно воскликнул офицер. – Это из-за тебя взорвали зимой наш пороховой склад! Теперь ты так легко не отделаешься… Солдат отвести в лагерь для военнопленных, а мальчишка, как шпион, будет повешен.
– Я – солдат! – запротестовал Матиуш. – Вы имеете право меня расстрелять, но не вешать!
– Ишь какой умник выискался! То он Томек, то солдат. Нет, голубчик, теперь-то мы тебя повесим как предателя.
– Права не имеете! – настаивал на своем Матиуш. – Тогда я тоже был солдатом. Перешел фронт по заданию командира и нарочно сел перед разрушенной хатой.
– Ну, довольно болтать! Отвести его под усиленной охраной в тюрьму. Военный суд завтра разберется. Если ты и вправду был солдатом, может, повезет тебе – получишь пулю в лоб, хотя я предпочел бы тебя вздернуть.
На другой день состоялся суд.
– Я обвиняю этого мальчика в том, – сказал на суде офицер, – что он зимой выследил, где находится наш пороховой склад, и донес врагу. Неприятельская артиллерия двенадцать раз промазала, на тринадцатый попала в цель, и склад взлетел на воздух.
– Признаешь ли ты себя виновным? – спросил седой генерал-судья.
– Нет! Все было не так. Этот офицер сам показал мне пороховой склад, велел разузнать, где у нас хранятся порох и снаряды, и донести ему. И в награду дал плитку шоколада… Разве я неправду говорю?
Офицер покраснел. Местонахождение пороховых складов – военная тайна, и он никому не имел права выдавать ее.
– Меня послали в разведку, а ваш офицер хотел сделать из меня шпиона.
– Да я не думал… Не знал… Не предполагал… Не сообразил… – оправдывался, заикаясь от волнения, офицер.
– Стыд и позор! – перебил его старый генерал. – Вас обвел вокруг пальца маленький мальчик. Вы поступили плохо и понесете за это заслуженное наказание. Но мальчик тоже виноват, и мы не можем его оправдать. Предоставляю слово адвокату.
– Господа судьи! – начал свою речь защитник. – Подсудимый, который называет себя то Вырвидубом, то Томеком по фамилии Палец, не виновен. Как солдат он обязан был подчиниться приказу командира. Его послали в разведку, и он пошел. Его, как и остальных, надо отправить в лагерь для военнопленных – таково мое мнение.
Генерал в душе обрадовался: ему было жалко мальчика. Но не подал виду: военным не полагается сочувствовать неприятельским солдатам.
Он склонился над книгой, где были записаны все военные законы, и стал искать место о военных шпионах.
– Ага, вот оно, нашел, – сказал он наконец. – «Гражданские лица, которые передают врагу сведения за денежное вознаграждение, подлежат повешению, а военные шпионы – расстрелу. В случае, если адвокат не согласен с решением суда, дело передается в высшую инстанцию и приведение приговора в исполнение откладывается».
– Я с решением