если звери? – спросила Дашка тревожно.
– Зверь вас не тронет. Самый страшный зверь в лесу – человек с ружьем. Но если увидите медвежат – не вздумайте играть с ними, как бы они не ластились. Бегите от них подальше.
– Почему?
– Потому что это значит, что где-то рядом медведица. Если вы попадете на тропу между ней и её детенышами – вас никто не сможет спасти, даже я, – объяснил папа. – На, держите ружье и ничего не бойтесь.
После такого оптимистичного напутствия Дашка весь день бродила среди деревьев, не столько собирая ягоды, которой было навалом, сколько со страхом вглядываясь во все следы, среди которых были и медвежьи, и в огромные чернеющие пни, казавшиеся издалека большой медведицей. Не тем созвездием, которое Дашка с малолетства привыкла выискивать в ночном небе, а более приземленной злой зверюгой, чучело которой она видела в Усть-Ордынском краеведческом музее. Та медведица смотрела на посетителей музея маленькими злыми глазками и однажды, то ли показалось, то ли на самом деле, – качнулась в сторону Дашки, смотревшей на неё с жалостью и ужасом. Потом она часто приходила к ней во сне со своими медвежатами – тоже чучелами из музея, и знакомая с детства картина Шишкина «Утро в сосновом бору» с тех пор уже не казалась мирной и доброй.
И ещё несколько лет медведи снились ей по ночам. Они преследовали её в кошмарах. Всю ночь она убегала от медведицы, плутая по пустынным улицам, и когда, наконец, вбегала в дом и запирала дверь на крючок, повернувшись, она видела, как вся семья превращается на её глазах в медведей, и опять выскакивала на улицу и убегала, убегала, убегала…
Спокойствие, только спокойствие!
Трусихой Дашка была только во сне. А наяву – папа постоянно говорил своим сыновьям «будь мужчиной!», и Дашка, боготворившая отца, воспринимала его слова и на свой счет. И тоже училась презирать боль, делая исключение лишь для головы и стоматологического кабинета. Она росла как мальчик, не зная слез и жалости к себе. Впрочем, у бурятской девочки слез не должно быть по определению, так уж заведено – никто не должен видеть, что творится в твоей душе. Смех вместо слез укрепляет нервную систему. И потому она у Дашки, как и у всех её предков, выживших в борьбе с суровой природой и историей, была суперпрочной. Мало кто подозревал, что за веселой улыбкой зачастую таится гримаса боли.
Как-то в юном возрасте наша Даша отдыхала в пионерском лагере Черемушки, на берегу Карасиного озера. Дивный лагерь! Он запомнился на всю жизнь как осколок страны ОЗ, даже «Оо-о-Зззз-з-з!!!» – много солнца, неба, воды и песка – сплошное празднество плоти. И там, в этой праздности, в ней впервые проснулась актриса, и навеки уснул музыкант.
Актриса проснулась во время постановки Золушки для лагерного смотра. Конечно, эта роль досталась не ей. Выбрали самую красивую девочку – почти натуральную Золушку из старого советского фильма. Дашке досталось быть мачехой. Зато какой великолепной!
Во-первых, она сразу же выучила