они были крайне аккуратно вырезаны, у самой сшивки.
Я поднял голову.
– Извините…
– Светлана.
– Извините, Светлана, но, кажется, этот тип ухитрился вам подгадить.
Я подошел к ней и показал свою находку.
На ее лице проступило жуткое возмущение, и мне показалось, что если бы этот тип был сейчас здесь, то милая архивистка разорвала бы его в клочья.
– Одно могу сказать, журнал явно подлинный, иначе не имело бы смысла так морочиться. Вы уверены, что не хотите мне рассказать, как он выглядел?
– Высокий… На полголовы выше вас. Крепкий. Короткая стрижка. Волосы темные, на висках немного седины… Говорил он как-то… странно, что ли… Как человек, который хорошо знает русский, но он для него не родной. Знала бы, что он так варварски будет обращаться – на порог бы его не пустила.
– А у вас тут есть камеры, или что-то подобное? Может на них его видно?
– Да откуда… Кому мы нужны, оснащать нас чем-то новым.
Я задумался.
– А архивы часом не переведены в цифровой вид? Говорят, что сейчас все переводится.
Она задумалась.
– Вообще, эту секцию пару лет назад оцифровали.
– Не могли бы вы распечатать мне недостающие страницы? Я подожду. И, кстати, насчет ужина – я серьезно. А этого типа я найду, и верну страницы.
Она оценивающе посмотрела на меня.
– Я распечатаю. И заканчиваю я в шесть вечера. Но только ничего мексиканского.
Я усмехнулся.
– Светлана, если вы не заметили – на визитке написано Витторио Скамми… И, поверьте, я знаю в этом городе чуть ли не единственное место, где умеют готовить пасту так, как у меня на родине.
Мне пришлось погулять с полчасика на улице, пока она все нашла и распечатала, после чего я сел с распечаткой и ручкой, пытаясь понять, что именно из этих страниц могло привлечь внимание моего оппонента.
По правде говоря, мне просто невероятно везло до сих пор, хотя бы в отношении того, что Фая смогла найти место где он хранился, но я очень сомневался, что нам заплатят за «неполную версию». К тому же – даже ее было бы необходимо стащить из этого архива, а подставлять Светлану под удар мне очень не хотелось. Девушка и правда была симпатичная, и при нормальном раскладе, у меня мог появиться шанс на личную жизнь.
Мимо меня прошел какой-то человек, который направился к конторке, и спросил:
– Простите, а где у вас хранятся судовые журналы конца восемнадцатого века…
Я почувствовал, как интерес во мне закипает с большой силой, и мягко поднявшись на ноги, подошел сзади к субъекту.
– Светлана, мне кажется, вы тут уже билеты продавать можете на это… Вы еще кто такой?
Тип бросил на меня взгляд, и я почувствовал исходящее от него легкое покалывание магии, после чего, он резко рванулся, сшибая меня с ног, и устремился на улицу.
Знаю, знаю. Я частный детектив, да еще и ученик чародея, а к тому же – молодой и крепкий парень, и не должен был так отлететь,