в пол, изредка поглядывая на ломящийся яствами стол.
Старший плотник громко сглотнул и дёрнул её за рукав.
– Простите её – молодая ещё, да к тому же жизни лёгкой не видала – сиротка.
Худенькое, тщедушное тельце, хотя и довольно высокое облачено было в такую рванину, что ни в сказке сказать, ни пером описать. Потухший взгляд серых глаз не выражал ничего кроме страха, тонкие, неестественно сжатые губы слегка подрагивали. Казалось, что Фрося через пару секунд громко заревёт.
– Ты чего так испугалась, милая? Я ж не Баба-Яга, отравить тебя не хочу. – прошептала сердобольная Люба и уверенно подошла к новой служанке.
Но та, при упоминании пожилой и очень колоритной сказочной фигуры, чуть не подпрыгнула на месте и принялась яростно креститься.
– Чёй-то с ней? – очумело хлопая глазами, спросила Серафима.
– Так она пять лет в услужении у Бабы-Яги была, а та каждый божий день собиралась сожрать её. Вот и реагирует теперь на имя старой колдуньи… – пояснил молчавший до того молодой статный красавчик Иван.
При звуке его голоса Наська густо покраснела и скромно опустила глазки.
– Не бойся, Фрося, она здесь редко бывает… – проговорила она и, взяв новенькую за руку, усадила за стол.
Дважды приглашать новых работников к столу не пришлось, и уже через некоторое время вся компания с сытыми и довольными лицами обсуждала предстоящие дела.
Немного отдохнув, мужики начали разбирать старый, полуразвалившийся сарай, сразу же распиливая старые бревна на чурки – дрова зимой пригодятся. Благо, Симка, прикупила топоры. Сама же женщина, хитро улыбнувшись, направилась к Кощею, спрятав за спину топор – пора приучать этого ханжу к труду!
Проходя холл, женщина с удивлением увидела Любашу, дающую ценные указания двум помощницам.
– Все окна и витражи должны сиять чистотой! Чтобы ни одной пылинки не осталось! Девочки, паутина нам тоже ни к чему. И ради Бога, выгоните уже этих летучих мышей – это же не пещера, в самом-то деле, а приличный замок. – наставляла служанок женщина.
Серафима, дабы не испугать неокрепшие психики девушек, так же тайком прошмыгнула в сторону лестницы, что вела на второй этаж. Тихо, словно мышка она проскользнула в дверь, войдя в хозяйские покои.
– Опять ты? – от резкого, мужского голоса, Серафима вздрогнула и застыла как истукан. – Чего надо? Снова денег?
– Угу… И подарочек вот тебе принесла. – произнесла Сима, медленно приближаясь к Кощею.
– Подарочек? – оживился он, поднимаясь навстречу женщине.
– Вот! – выпалила Серафима, выставив перед собой острый топор, направленный в сторону тут же отшатнувшегося мужчины. – Будем делать из тебя мужика!
Челюсть Кощея, буквально отвисла, а глаза стали походить на два блюдца.
– Да ты, видно, смерти ищешь, дурная! – чуть дрогнувшим голосом, возмутился оскорблённый хозяин.
– Почему же смерти? – скромно хлопая ресничками, тихо поинтересовалась она. – Просто мне очень нравится, когда у мужчины