еще довольно рано, но голова стала как будто ватная и глаза сами закрывались. Спохватившись, Джейн вскочила, пробежалась босыми ступнями к шкафу и, выбрав белый шарф, перевесила его через подоконник, прижав створкой. Вернувшись в постель, она вдохнула глубже запах холмов, проникший через неплотно прикрытое окно.
Пахло травой, но как-то по-особенному. Отчего-то казалось, что трава эта густая и высокая и стелется под лапами, точно мягкий ковер. Она колышется под ветром, и зеленые волны бегут по холмам, точно по морю, и нет им края и конца, и тот, кто пойдет по этой траве, никогда не вернется…
Джейн очнулась ото сна, резко сев в кровати и хватая ртом воздух. Лоб покрылся испариной, во рту стоял горький привкус ягод, а в ушах еще звучали отголоски волчьего воя.
Она сглотнула вязкую слюну и опустила ноги с кровати.
Луна блестела за окном щербатой монетой. Сердце Джейн снова забилось быстрее. Она видела эту луну во сне, и звезды с вершины холма казались такими близкими. Накинув халат, она вышла из комнаты, спустилась по лестнице вниз. Хотелось перебить чем-нибудь горечь во рту, хоть бы и теплым молоком, и, пройдя через столовую, Джейн попала на кухню.
Тут использовали каждый дюйм площади: на стенах блестели развешанные сковородки, кастрюли, ковшики и ситечки, с потолочных балок свисали гирлянды сушеных грибов и веники трав, а в углах многоярусными бусами красовались вязанки лука и чеснока. Посреди этого великолепия царила смуглая женщина в пестром тюрбане, из-под которого выбивались черные завитки, липшие ко лбу. Она напевала что-то себе под нос и месила тесто сильными руками. От щедро растопленной печки шел жар, а под столом сидела серая кошка. Завидев Джейн, она зашипела, показав острые молодые клыки.
Кухарка цыкнула на нее, а после подняла взгляд.
– Можно мне молока? – попросила Джейн.
Кивнув, кухарка открыла ледник, вынула оттуда запотевший бидон, плеснула молока в ковшик и, приоткрыв створку печи, поставила его на переливающиеся угли. Выждав с полминуты, вынула ковшик прихваткой, перелила молоко в глиняную кружку и поставила перед Джейн.
– Спасибо, – пробормотала она. – Ноирин, верно?
Женщина кивнула.
– Что желаете? – спросила она с певучим акцентом.
– Больше ничего, спасибо, – ответила Джейн, делая глоток.
Кошка запрыгнула на лавку с другого конца и принялась умываться, делая вид, что Джейн тут вовсе нет.
– Вы давно работаете у миссис Олдброк?
Ноирин кивнула, раскатывая тесто в плоскую лепешку.
– Обед был очень вкусным. Из чего вы делаете морс? Такой интересный вкус.
– Хозяйка говорит, я делаю, – проворчала женщина.
Допив молоко, Джейн поставила пустую кружку на стол.
– Почему вы работаете ночью?
Ноирин быстро глянула на нее темными глазами, подведенными сурьмой, посыпала тесто нарезанными травами и рубленым луком.
– Почему вы не спать? – ответила она вопросом на вопрос.
– Плохой