в сознании. – Как тебя зовут?
Я увидела, что он не понимает вопроса, и терпеливо повторила его. Осознание блеснуло где-то в глубине его расширенных зрачков.
– Кто я такой? – произнес он на гэльском. Он сказал что-то еще очень неразборчиво на мохавке[12], и его веки затрепетали, снова закрываясь.
– Проснись, Йен, – сказала я резче, продолжая расталкивать его. – Скажи мне, кто ты такой.
Его глаза снова открылись, и он недоуменно сощурился, глядя на меня.
– Попробуем что-нибудь попроще, – предложила я, выставляя перед ним два пальца. – Сколько пальцев ты видишь?
Искра узнавания промелькнула в его глазах.
– Гляди, чтобы Арч Баг не увидел, что ты такое показываешь, тетушка, – сказал он сонно, слабая улыбка осветила его лицо. – Это очень грубо, знаешь ли.
Что ж, по крайней мере он узнал меня, как и жест, который я показала[13]. И он должен был знать, кто он такой, раз назвал меня тетушкой.
– Назови свое полное имя, – попросила я снова.
– Йен Фицгиббонс Фрэзер Мюррей, – ответил он немного раздраженно. – Почему ты спрашиваешь, как меня зовут?
– Фицгиббонс? – отозвалась я. – Это еще откуда?
Он застонал и прижал два пальца к векам, легонько нажимая на них и при этом морщась.
– Идея дяди Джейми – вини его, – ответил он. – Это в честь его крестного отца, так он сказал. Его звали Мурта Фицгиббонс Фрэзер, но моя мама не хотела называть меня Муртой. Мне кажется, меня сейчас снова стошнит, – добавил он, убирая руки от лица.
После этого парень немного покряхтел над тазом, но его так и не вырвало, что было хорошим знаком. Я помогла ему улечься назад, на бок, бледному и липкому от пота. Ролло встал на задние лапы, оперевшись передними на операционный стол, и стал облизывать Йену лицо, что заставило последнего хихикать и стенать по очереди, пока он не начал слабо отталкивать пса.
– Theirig dhachaigh, Okwaho, – сказал он.
«Theirig dhachaigh» значило на гэльском «иди домой», а Okwaho было, очевидно, именем Ролло на мохавке. Йен, похоже, испытывал некоторые трудности с выбором языка, но, несмотря на это, явно был в здравом уме. После того как он ответил еще на несколько невыносимо глупых вопросов, я протерла ему лицо влажным полотенцем, дала разбавленного вина, чтобы он прополоскал рот, и снова укутала одеялом.
– Тетушка, – сонно позвал он, когда я уже подошла к двери, – как думаешь, я когда-нибудь еще увижу маму?
Я остановилась, не зная, как ответить на этот вопрос. Но нужда отпала сама собой – Йен уже провалился в сон с быстротой, какую часто демонстрируют пациенты с сотрясением, и глубоко задышал еще до того, как я успела подыскать слова.
Глава 6
Засада
Йен проснулся внезапно и сразу схватился за томагавк. Точнее, за то, что должно было быть томагавком, но оказалось сжатыми в кулак штанами. Он не сразу понял, где находится, и резко сел на постели, пытаясь разобрать силуэты предметов в темноте.
Боль