«Нинтендо» планировала сделать сеть электронных лотерей для своей приставки NES, но там мутноватая ситуация была, им запретили – дети и азартные игры, всякое такое. А могла бы получиться штука, сильно обогнавшая свое время. Что, если написать, будто какой-то концерн, корпорация, неважно, выкупили эти разработки, довели до ума и сделали многопользовательскую игру, для которой вообще не нужно было бы подключение к телефонной линии.
– И?
– Да погоди, я думаю! Пусть бы они выпустили ее на черном картридже без наклейки, и каждая приставка, на которой игру запускали, становилась частью демонической схемы. Похищения, странные жертвоприношения, а потом все, как всегда, замяли и забыли. И вот, типа, к нам в руки попал один такой картридж…
– Крипипаста какая-то. – Саша поморщилась. – И вообще – сочинять в журналистике неэтично.
– И что? Люди такое любят. Нафотошопили бы скриншотов: пентаграммы всякие, пиксельные фото, пропавшие дети. Ты бы написала, как во время игры раздался звонок телефона, и ты не сразу сообразила, что городской номер отключен уже пять лет…
– Издеваешься?
– Есть немного.
– Ладно, я поняла. Действительно, пора завязывать. Вон, ты из-за этой чуши не можешь свой тусовочный зуб починить. Отбой.
– А?.. Тусовочный зуб? Ах да. Слушай, может, что-то еще подвернется. Здорово же работаем. Давай еще пороем, а если ничего, то дальше, ну, как сама уже решишь. Я, если что, всегда могу выдумать пару историй про дьявольский шестисотшестидесятишестиразрядный – еле, блин, выговорил – процессор или про школьника, который обнаружил новую таинственную расу в третьих «Героях», из-за глюка перенесся бы в игру, возликовал, а потом…
– …Стал самым слабым юнитом в этой расе и бессмысленно помер, убитый крестьянином?
– Смотри-ка, у тебя и самой отлично получается.
– Ага. Высокие журналистские стандарты.
И они засмеялись.
…Это был уже пятый раз, когда Саше и Климову рассказывали про сатанинский аркадный автомат. Впервые это случилось на очередном конвенте. Парень с дредами и в футболке с «Теорией большого взрыва» («Блин, Саш, это же просто комбо!» – восхищался Климов) уточнил, не они ли собирают жуткие игровые байки.
– Мы, мы… – усмехнулся Климов.
Однако оказалось, что такой истории они с Сашей еще не слышали.
Когда-то давным-давно некие партийные чины этого города заинтересовались оккультизмом. И им потребовалось умертвить шестьсот шестьдесят шесть детей («Куда ж без этого», – кивал Климов). И жертвы должны были пойти на этот шаг добровольно. Инженер собрал аркадный автомат – абсолютно черный, с черными кнопками («И черными проводами и платами», – кивнул Климов, а Саша строго на него зыркнула). Автомат запускался, на экране загоралась надпись: «Готов пожертвовать собой во имя человечества?» И советские подростки, воспитанные на героических историях и мечтах о подвигах, конечно, нажимали «Да». Начиналась игра, очень сложная, увлекательная. Но победить в ней