и вопросительно глянул на меня.
– Они просто исчезли. Умерли и исчезли.
Я снова побежала к тому месту, где пропали мужчины, ментально сканируя каждый сантиметр земли. Такого просто не может быть, чтобы ничего не осталось! Даже если магией подчистить, что – нибудь да останется.
– Так что будем ждать наших технарей? – я еще раз беспомощно огляделась и отрицательно помотала головой. – Отлично, а то пока собаку кормил сам проголодался… как собака!
Довольный своим каламбуром, Пашка счастливо потопал в сторону «госпожи лошадушки», как он ласково называл рабочую Ниву. Я уныло поплелась следом, прикидывая как буду отчитываться перед начальством за новый «висяк».
Мы уже проехали пару кварталов, как нам на встречу разгоняя все встречные тачки, промчались полицейская и мчсовская машины. Следом за ними, мигая разноцветными огнями, ехала машина скорой помощи.
– Странно, – пробормотал Паша, наблюдая за ними в окно заднего вида. – Там же нет тел.
– Паш, – я даже обернулась им вслед. – А ты дверь – то тому мужику открыл?
Судя по тому, как он густо покраснел до самых кончиков ушей, то нет.
***
В отделе уже царило обеденное сумасшествие. Непередаваемые запахи еды из контейнеров разливались по коридору, заставляя желудок, который последнюю неделю заправляли исключительно полуфабрикатами и сублимированной лапшой, сжаться в тугой узел. Так мне бы и погибнуть голодной смертью или слечь с гастритом, если бы не замаячившая под дверьми моего кабинета скрюченная фигурка старушки.
– О, Клавдия Ивановна, вы снова здесь, – первым «обрадовался» Пашка, пытаясь ретироваться, но я цепко схватила его за рукав, не позволяя бросить меня на растерзание нашей регулярной посетительницы.
Цимерман Клавдия Ивановна была личностью выдающейся, чай недаром долгое время работала в театре. Гардеробщицей правда, но театральная жизнь оставила на ней свой отпечаток. Одетая всегда в строгое черное платье, с неизменной фетровой шляпкой с короткой вуалью, она напоминала молодящуюся Смерть. Я уже десять лет как работаю отделе, так она почти каждый день навещает нас, непременно требуя сделать ее нашим внештатным сотрудником. Главным доводом в пользу этого она указывала свою невосприимчивость к магии. У нас уже даже присказка ходит по отделу – упертый как старуха Цимерман.
– О, Алира, внученька, – она расплылась в широченной улыбке, приветственно раскрывая свои объятия. Я позволила себя обхватить и даже ласково потрепать по щекам, заранее удостоверившись в том, что никто из остальных сотрудников отдела этого не увидит. – Худой какой стала, объедает тебя этот хлыщ что ли?
Сухой немного крючковатый палец обличительно тыкнул в Пашку.
– Да она жрет больше меня! – возмущенно воскликнул Воротов. – Скажи ей, Духова!
– Леди не жрут, а трапезничают. – Старушка цепко схватила его за край водолазки, и что есть силы потянула вниз. Явно не ожидавший такой прыткости, Пашка