на неё смотрела хмурая худощавая девушка невысокого роста, с ярко-рыжими вьющимися волосами, которые неуклюже ютились у неё на плечах. Карие усталые глаза отдавали тусклым светом, словно луна в момент затмения. Маленькие тоненькие реснички, будто два чёрных веера, порхали снизу вверх, создавая иллюзию полёта бабочек у глаз. Лицо с впалыми щёчками ошибочно выдавало её за «диетическую модель», коей она не являлась. Тоненький нос с маленькой горбинкой был её шармом. Именно он и придавал ей ту грациозную красоту, которой она обладала. В неё было запросто влюбиться.
Усталость от жизни красила её хмурость. И в итоге на палитре образовывались очертания небесного ангела. У неё не было крыльев, но и без них она могла пари́ть над землёй, расписывая чёрно-белую картину яркой красотой. Красотой тёплого льда. Красотой тёплых слёз. Гармония с чувствами – это всё, что можно было обнять под дождём. Остальное ей давало сердце.
Тёмно-зелёное вечернее платье, в которое она была одета, было ей как никогда к лицу. Оно плавно опускалось с плеч по её тоненькой талии до колен и подчёркивало яркость каждого уголка её тела.
«Это чёртово платье наконец-то нормально на мне сидит. Даже как-то скучно. Мне всё к лицу тогда, когда мне это уже не нужно. Уф, какая ирония».
Стряхнув с себя пылинки, Яна зашла в банкетный зал.
На входе её встретили две женщины, одна из которых держала в руках лист со списком гостей.
– Девушка, добрый вечер! Как Ваше имя?
– Вечер добрый. Яна Мурашова. Гость от жениха.
– Так… Мурашова Яна. У Вас первый столик. Пожалуйста!
– Спасибо.
Беглый взгляд на ресторан, брошенный из-под хмурых бровей, привёл её в небольшую ностальгию. Большой уютный зал сразу манил к себе и норовил пригласить на всю ночь. Яна вспомнила своё 24-летие, которое она праздновала в ресторане «Пushkин» на Нижне-Волжской набережной. Куча гостей, воздушные шары, серпантин, конфетти, открытки! Друзья… которые тогда ещё были. Андрей, вносящий её на руках в зал, точно бы молодую жену. Тосты, радость, смех, любовь, вино… И тот танец, который она танцует каждый день в мыслях… И те губы, которых она каждый день касается.
А через четыре дня она шептала: «До свиданья…»
Яна вздрогнула, не желая больше копаться в воспоминаниях. Только не сейчас. Не время.
Она усиленно сосредоточила внимание на зале ресторана, откуда и ушла в прошлое.
Недалеко от входа стоял накрытый белоснежной скатертью стол, сервированный по всем правилам блестящими ножами, ложками, вилками, тарелками, бокалами. Это был стол на четыре персоны – для молодожёнов и их свидетелей. Напротив него, в шахматном порядке, стояли столы для гостей. Размеры их были в три раза больше. Всего их было пять. На них были расставлены бутылки с вином, шампанским и с водкой. Фруктовый десерт также присутствовал. Вдалеке от всего этого находился небольшой танцпол и бар.
Запах чистой