будьте любезны, с превеликим удовольствием пройдусь.
В вагоне-ресторане было немноголюдно, на входе его встретил небольшого роста мужчина в костюме и, широко улыбнувшись, сказал:
– Добрый вечер, вы будете один или вас ожидают?
– Я буду один, мне должны были подготовить чай.
– А, вы, видимо, господин Ваганов.
– Да, все верно.
– Проходите за этот столик, все уже готово, сейчас принесут. Может быть, еще что-то?
– Пока нет.
– Хорошо, если вдруг что-то захотите, я рядом, обращайтесь.
Виктор сел за стол и поглядел в окно. Там проплывали редкие деревья и поле, покрытое мелким снегом, промелькнула небольшая деревня с погоревшими и разрушенными от артиллерийского обстрела домами.
– Ваш чай и выпечка, – сказал официант, прервав мысли Виктора.
– Благодарю.
Виктор взял пирог с тарелки и, откусив его, сделал глоток чая. Выпечка была мягкой и нежной, запах ванили и корицы будоражил аппетит, чай был великолепным, такого вкусного он не пил уже давно.
Боже, как такое возможно, почему на свете такая несправедливость, почему те, кто пришел незвано в наш дом и принес смерть, голод и разруху, живут так богато, почему у них все вычурно и культурно, и как они могут спокойно жить, когда рядом с ними люди голодают, болеют и замерзают, лишенные крова? А эти пьют вкусный чай и едят мягкую и свежую выпечку. Как только им эта еда поперек горла не встает?!
– Добрый вечер, позволите присесть? – прервал размышления Виктора голос человека в штатском.
– Да, конечно, присаживайтесь.
– Позвольте представиться: Николай Михайлович Загребский.
– Виктор Васильевич Ваганов.
– Я знаю, я у вас документы сегодня проверял.
– Извините, не узнал, видимо, богатым станете.
– Ваши бы слова да господу нашему в уши. А в том, что не узнали, нет ничего страшного. Работа у меня такая – быть в тени. А как вы смотрите на то, чтобы нам по рюмке коньячку выпить за знакомство?
– Не возражаю.
– Любезный, поди сюда, – позвал он официанта.
– Да, слушаю вас, господа, что желаете?
– Подай нам бутылочку коньяка, холодных закусочек и что-нибудь горячее из вашего фирменного, ну и на свое усмотрение.
– Сию минуту будет исполнено.
– В первую очередь принеси коньяк и горького шоколада. Все остальное следом подавай, – уточнил Загребский, а затем разлил коньяк по рюмкам. – Ну что, давайте за знакомство.
– За знакомство, – сказал Виктор и, слегка коснувшись рюмки Загребского, выпил содержимое.
Коньяк, обжигая, побежал по горлу и наполнил тело теплотой.
– Вот пойло-то, хотелось бы сейчас хорошего французского, а не этого второсортного, но ничего, скоро будет единый порядок, и тогда мне, вам и таким, как мы, достанется то, что причитается по праву рождения. А быдло, которое в земле ковырялось, будет снова там, где ему и положено быть. Вы только гляньте, как они живут: грязь, разруха, нищета, и они еще за это борются, показывая