и долго не прекращался. Ехали не спеша. По той же дороге, только в противоположном направлении, шли молодые бойцы из вновь сформированных частей. Вчерашние школьники, они направлялись в неизвестность. На лицах солдат читался страх: им предстоял первый в их жизни, а может, и последний, бой. Они изредка тревожно переговаривались и поглядывали то вверх, то назад, ожидая налета немецкой авиации. Где-то вдали шел бой, и они понимали, что в любой момент немецкие самолеты могут появиться из-за туч и, украшенные крестами и свастикой, начать небольшими группами пикировать на людей, обрушивая град свинцовых пуль и бросая бомбы.
Путь до нового места службы выдался непростым. Как и предвещал водитель, начался дождь, и грунтовая дорога быстро превратилась в поплывшую массу грязи. Грузовик кидало из стороны в сторону, колеса со свистом прокручивались в вязкой жиже. У водителя от напряжения на лбу выступила испарина.
– Эх, говорил я вам, товарищ капитан, раньше надо было выезжать. Видите, вон оно как дорогу-то размыло. И эта зараза, видимо, не хочет прекращать лить. Главное, чтобы не обложной, а то зарядит на сутки, и останемся тут куковать.
– Федорыч, не переживай, я знаю, ты справишься, не из таких болот нас вывозил, – ответил сидевший рядом капитан.
Машина несколько раз застревала, но Федорычу удавалось вырывать свой грузовик из цепких лап грязи. И все бы было хорошо, но на одной из луж машина провалилась в ямку, которую невозможно было заметить из-за заполнившей ее воды. Понажимав на газ какое-то время, Федорыч сказал:
– Ну, все, товарищ капитан, приехали. Сели знатно, надо толкать, сама не вылезет. И кто только решил на эту рухлядь нас посадить?! Есть же новые машины, а не этот колесный пережиток времени. Хорошо хоть двигатель современный поставили, а то хотели бензиновый всучить, с ним бы еще раньше застряли.
– Ну ты и ворчун, вечно тебе что-то не так.
– А что тут может быть хорошего?! И кто только решает, что нужно выдавать эту рухлядь с консервации? И где они ее откопать-то смогли? Я думал, такие только в музее теперь увидеть можно. Я думаю, на этой машине еще мой прадед ездил. И что вы предложите, как теперь из грязи вылезать будем?
– Ну, первое – это не нам с тобой решать, на чем ездить. Значит, так было нужно и новая техника в другом месте нужнее. А ты не переживай, раз надо, значит, будем толкать. А по поводу того, как вылезать, так вон у нас сколько людей в кузове сидит, глядишь, чего-нибудь да сможем сделать, – сказал капитан и, открыв дверь, выпрыгнул в образовавшуюся рядом с кабиной лужу. Подойдя к заднему борту, капитан постучал. – Просыпаемся, товарищи офицеры, приехали.
Виктор, до этого спавший, отодвинул тент и спросил:
– Что случилось, товарищ капитан?
– Вылезайте, машина застряла, дальше ехать не может, нужно толкать.
– Ну, толкать так толкать, – сказал Виктор и, повторив команду капитана, разбудил других: – На выход, товарищи офицеры, надо машину толкать.
Офицеры нехотя открывали глаза, зевали, но при этом быстро покинули борт и встали рядом с машиной.
– Капитан! –