и к тому же девицы прониклись романтичностью всего происходящего и принялись подбадривать отбивающуюся парочку, что надломило боевой дух как сводников, так и головорезов.
Атакующие уже готовы были удариться в паническое бегство, когда внезапно на улице, ведшей к площади перед заставой, зазвенели шесть труб. Их пронзительные звуки ударили по изрядно потрепанным нервам нападавших, и те вместе со своими нанимателями бросились врассыпную, причем сводники не забыли утянуть за собой предательниц-шлюх, а поверженные наземь молниями и летучими кинжалами мордовороты кое-как заковыляли следом.
В скором времени площадь опустела, если не считать двух победителей, шеренги трубачей у начала улицы и стражников за воротами, смотревших в противоположную сторону, словно ничего и не случилось, а также сотни, если не больше, пар крошечных и искрасна-черных, как дикая вишня, глазок, которые внимательно наблюдали за происходящим из-под решеток сточных люков, из дыр в стенах и даже с крыш. Но кто же берет во внимание или даже просто замечает крыс – тем более в таком древнем и населенном таким количеством паразитов городе, как Ланкмар?
Гигант и коротышка еще несколько ударов сердца свирепо оглядывались, потом, переведя дух, оглушительно расхохотались, спрятали в ножны оружие и уставились на трубачей спокойно, но не без любопытства.
Трубачи расступились по обе стороны улицы, ряд копейщиков за ними повторил тот же маневр, и вперед вышел почтенный, чисто выбритый, строгого вида человек в черной тоге, окаймленной узкой серебристой лентой.
Полным достоинства движением он поднял руку и серьезно проговорил:
– Я – гофмейстер Глипкерио Кистомерсеса, ланкмарского сюзерена, и вот эмблема моей власти.
С этими словами он продемонстрировал небольшой серебряный жезл с пятиконечной бронзовой морской звездой на конце.
Приятели чуть кивнули, словно желая сказать: «Ладно, верим тебе на слово».
Повернувшись к верзиле, гофмейстер достал откуда-то из тоги свиток, развернул его, быстро пробежал текст и осведомился:
– Это ты – Фафхрд, варвар с севера и скандалист?
Немного подумав, гигант ответил:
– А если и так, то что же?
Гофмейстер снова справился о чем-то в своем пергаменте и повернулся к коротышке:
– А ты – прошу меня извинить, но тут так написано – тот самый ублюдок, которого давно подозревают в грабежах, воровстве, мошенничествах и убийствах и прозывают Серым Мышеловом?
Коротышка сдвинул на затылок капюшон и сказал:
– Может, это и не ваше дело, но мы с ним известным образом связаны.
Как будто столь уклончивых ответов оказалось достаточно, гофмейстер, дав пергаменту со щелчком свернуться в трубочку, засунул его назад в тогу и проговорил:
– В таком случае мой владыка желает вас видеть. Вы можете оказать ему услугу, весьма выгодную и для вас тоже.
Серый Мышелов поинтересовался:
– Ежели