менеджмент. По отдельности они были прекрасными людьми, но теплое взаимопонимание между этими группами было за гранью нормы. Я наблюдала за ними и слушала особенно внимательно во время перерывов на кофе, надеясь узнать секрет, цементирующий их отношения. Их разговоры казались мне безобидными, банальными и дружественными. Вот загадка! Однажды группа, которую я считала особенно сплоченной, попросила одну участницу рассказать новости о ее политической деятельности. В предыдущее воскресенье прошли муниципальные выборы. Она проводила кампанию, чтобы стать мэром коммуны. Участница объявила, что проиграла, и рассказала, что выборная кампания конкурента была основана на ее дискредитировании. Очевидно, что она пережила что-то очень неприятное, и это глубоко задело ее. Она все еще была потрясена. Тем не менее группа прокомментировала событие с беспечностью, желая ей преуспеть в следующий раз, и быстро перешла к новой теме. Я видела, что женщина попыталась взять себя в руки, подавить появившиеся слезы и вскоре вернулась к общему разговору, не затрагивая личную ситуацию. В тот момент я посчитала группу жестокой, решив, что участницу бросили на произвол судьбы. Наверное, и вы так решили! Если ситуация вам знакома, вы, скорее всего, подошли бы к этой расстроенной женщине, попросили бы поделиться, вербализировать свою скорбь, успокоили, а некоторые из вас наверняка ожесточенно раскритиковали бы грубого противника… Однако тогда этого не стоило делать, чтобы не испортить атмосферу дня. Сама я поняла это намного позже. Сила группы состояла в том, что они не нагружали другу друга личными проблемами и держали профессиональные задачи в пространстве «рабочих групп по решениям», которые сами организовали. На самом деле все они старались поддерживать спокойную, радостную и непринужденную атмосферу.
В своей великолепной песне «Жизнь артиста» Кристоф Маэ поет:
Жизнь – это сцена, а значит, я играю в спектакле.
Я говорю, что все хорошо,
несмотря на препятствия.
Мама мне сказала: не говори слишком много, малыш.
Умение не плакать —
это проявление такта.
Так что мы улыбаемся,
чтобы не грустить.
Мы можем замаскироваться,
мы все артисты.
Кстати, в том же духе и вопрос «Как дела?». Это один из камней преткновения между нормально мыслящими и сверхэффективными: последние упрекают нормально мыслящих за то, что на вопрос «Как дела?» те не могут выслушать ответ, если дела плохи. Как поет Кристоф Маэ, нужно понимать, что это не настоящий вопрос. Это фигура речи. Она служит только для того, чтобы начать разговор, потому что мы не обращаемся друг к другу ни с того ни с сего. Нет, это не лицемерие, это просто вежливость. И в соответствии с вежливостью нужно ответить «Все хорошо, спасибо!», а не пользоваться случаем выложить всю жизнь, поскольку у каждого есть свои проблемы и не нужно загружать других личными заботами. Мама Кристофа Маэ была права: не нужно говорить все, что на душе, сдерживать слезы