дворе.
– Погоди, – буркнул Борода. – Чего ты так. Я ж не со зла… Просто прикидываю.
– Время, – напомнил Алекс. – Время.
– Да помню, помню я, – отозвался охотник. – Позвоню координатору. Поглядим, что он скажет. Жди.
В трубке раздались короткие гудки, и телефон сбросил звонок. Алексей медленно закрыл его, взвесил в руке. Сунул в карман джинсов и посмотрел на вешалку с одеждой.
Сейчас ему нужно было нервно ходить по комнате из угла в угол, ждать звонка. Нервничать, бросать косые взгляды на часы, кусать губу и чертыхаться.
Алексей нагнулся и обул новенькие черные кроссовки, пружинистые, с зализанными носами – словно созданные для бега. Тщательно завязал шнурки, проверил – не развяжутся ли. Выпрямился, снял с вешалки куртку, натянул на плечи, застегнул. Потом осторожно снял с подставки дробовик, проверил заряды, сунул за пояс. Пристроил поудобнее, чтобы можно было легко его выхватить. Пригладил ладонью торчащий чуб.
Он был готов. Он знал – сегодня что-то случится. Сейчас. Иначе и быть не может. Уверенность росла изнутри, из тугого комка в животе, подсказывающего, что эта ночь еще не кончилась. Что все еще впереди…
В кармане зазвенел телефон. Алексей спокойно достал его и приложил к уху – он ничуть не волновался. Знал заранее, что ему скажут.
– Слышь, следопыт, – бросил Григорий. – Твоя взяла. Говорят, прошла информация, что сегодня будет встреча укушенных. Только никто не знал где. Похоже, ты попал в десятку. Так что готовься, я за тобой уже еду.
– Я готов, – просто ответил Алексей. – Где?
– У подъезда. Через пять минут.
– Так быстро? – удивился Кобылин. – У тебя «шестерка» что, на реактивной тяге?
– А ты думал, – буркнул Борода. – Да я как твой номер увидел на дисплее, так сразу и развернулся. И обратно, к тебе. Что-то мне тоже неспокойно стало. Дурная ночка. Чую, еще не все на сегодня.
– Чем чуешь-то, – ухмыльнулся Кобылин. – Жопой?
– Судьба охотника такая, – отозвался Григорий. – Чуешь чем придется… Зато целее будешь. Ты это. Выходи.
Алексей закрыл телефон, сунул его в карман и выключил свет. Постоял в кромешной тьме, прислушиваясь к тихому шороху ноутбука. Решил – не выключать. Ничего с ним не будет, переживет как-нибудь одну ночку.
Поправив дробовик за поясом, Алексей распахнул дверь и вышел в темноту подъезда – навстречу тяжелому гулу ночи, запаху мокрой листвы и подозрительному блеску в темных углах.
Когда Григорий свернул с проспекта и «шестерка» нырнула в темноту переулков, Алексей сначала не поверил своим глазам. Только что они были в царстве неонового света, стекла и бетона, а тут, сделав всего лишь шаг в сторону, оказались в прошлом веке. Старые особняки с лепниной и узкими окнами выстроились вдоль узкой улицы, что плавно изгибалась дугой, словно река, обходящая сторонкой холм. Уличные фонари не горели, но в старых окнах горел свет. Вместо асфальта под шинами «жигуленка» шуршала брусчатка, а бесконечные линии трамвайных путей уходили в темноту странной блестящей