приехал и стоял здесь; не просто стоял, а припал к жидко-кристаллическому компьютеру, испуганно, застуканно глядя на вошедшего.
– Вот так встреча, – невесело буркнул Собакин. – Чегой-то Вы тут делаете, Игорь Николаич?
Тот не отвечал, но опер видел, что металлические ящички рабочего стола и небольшого шкафа, вывернуты. Что на полу лежит куча каких-то бумаг. Что водитель вцепился в мышку и клавиатуру компьютера и теперь так смотрит, так смотрит!..
– Я даже не знаю, как Вы это сейчас всё будете объяснять, – продолжал Собакин, подходя к свободному серому стульчику с металлической спинкой. Он стал снимать свою чёрную куртку, оставшись в очень тёмно-зелёной водолазке и обнажив коричневую кобуру, из которой поглядывала рукоять табельного. – Жарко у вас тут, душно… Скоро сюда все придут и будет ещё жарче… Присаживайтесь… Эй, ручки-то уберите от компьютера, уважаемый!
Игорь хлопал глазами и беззвучно открывал и закрывал рот: по лицу его катились большие капли пота… Неизвестно, о чём он думал, но руки от компьютера всё же отлепить смог. И поднял их, но не над головой, а как-то посередине. Игорь Николаевич был довольно крупным мужчиной, упитанным, но сейчас испугался и выглядел как-то совсем уж по-ребячески, будто сбросил лет десять.
– Я ещё раз повторяю, – тихо начал Собакин. – Что Вы тут делаете? Что Вы тут… Рыскаете? Отвечать!
С последним словом он хлопнул по столу так обеими ладонями, что где-то далеко ойкнула секретарша, а сам Тарасов Игорь Николаевич отскочил назад с самым что ни на есть скорбным видом.
Собакин поднялся и пошёл к компьютеру сам, думая, что ничего больше вспотевший водитель ему не скажет… Настало время самому посмотреть.
Собакин развернул экран к себе и увидел, что на стандартном рабочем столе было очень уж много всяких документов и папок. «Договор за номером первым»; «договор за номером вторым»; «третьим, четвёртым, двадцатым». «Налоговикам». «Тэцэшка». «Срочно». «Важно».
Бумаги, цифры. Ничего особенно существенного. Собакин краем глаза поглядывал на реакцию Тарасова, но тот будто бы как-то даже успокоился и, опустившись на кресло на колёсиках, на котором когда-то каким-то чудом восседал сам Жиров, отодвинулся чуть дальше.
Собакин напрягся и стал медленно водить мышкой по ярлыкам, продолжая наблюдать периферийно за движениями водителя. Тот, впрочем, продолжал пыхтеть, хоть больше почти и не суетился, но как-то изменилась его поза, когда он дошёл до папки «Благотворительность».
Собакин повернул голову и увидел, как водитель смотрит на него во все глаза, чуть ли не затаив дыхание. Оперативник кивнул и, больше ничего не говоря, вошёл в эту папку. Там было много всяких документов, конечно, но было и ещё кое-что… MP4. Видеоролик на двести с лишним мегабайт.
– Что это, интересно? Футбольный матч? Репортаж о Склизнякове? Что там?
Когда Собакин открыл этот видеоролик, он помрачнел куда больше прежнего. А в следующее мгновение почувствовал, как лицо его багровеет – от злости. Казалось бы, убеждённейший флегматик, а может так психануть…
На