Интересно, почему? Что в них такого? Офицер Форкс, его бывший сослуживец, писал, что особи в целом безобидны, по общему развитию немного отстают от эллатов и никакими выдающимися характеристиками не обладают. В чем же тогда дело?
– Глупо предполагать, что не знающие эмоций и чувств анимусы вдруг проявили жалость, – задумчиво проговорила Сиенна, возвращая письмо. – Действительно странно, Альн. Десять лет они уничтожали всё, что выскакивало, выползало и вылетало из недр Портала, не разбираясь, насколько оно разумно или опасно. Если я правильно понимаю их природу, Стражи вообще не способны оценивать. Только убивать.
– Еще вчера они и разговаривать не умели, – усмехнулся О’Рэн. – В любом случае, разгадывать эту загадку придется нам. Спасибо Форксу, который решил, что Нумера – самое безопасное место для иномирцев. Тоже мне, друг называется! Погоди, автопоезд еще не уехал? Сейчас я ему напишу…
– Чем дальше от столицы, тем спокойнее, – заметила Сиенна. – Представь, что сделали бы гражданские, если бы узнали о выживших. В лучшем случае, их ждала бы гуманная эвтаназия. В худшем – вивисекция.
– Слава Патриарху, – хмыкнул Альн, и женщина, не удержавшись, скорчила презрительную гримасу.
– Не упоминай при мне эту мразь! – прошипела она и соскользнула со стола. – Десять лет… а я помню всё так, будто это случилось вчера. – Он бросил на нее укоряющий взгляд, и Сиенна замолчала. Потом продолжила уже ровным, будничным тоном: – Я займусь нашими гостьями. Постараюсь выяснить, кто они, откуда и как сюда попали. На основании этого решим, что с ними делать дальше.
– Могу я взглянуть на них? – спросил он, когда целительница направилась к двери. Сиенна обернулась. Пожала плечами:
– Разумеется, командор. Хоть сейчас. Но я бы подождала, пока они проснутся.
Шум в ушах сменился оглушающей тишиной.
Мысли продолжали течь безостановочно, бесконтрольно, создавая нелепые комбинации. Перед глазами всё расплывалось. Ощущения тела отсутствовали.
Белое. Всюду. Поперек – бледно-желтое, вытянутое, шевелится. Рука. Чья рука? Опустилась. Холодная. Трогает. Это лицо. Моё.
Брови, лоб, кончик носа, губы. Язык – сухой.
Как называется, когда хочется пить?
Жажда.
Нужно двигаться. Движение – жизнь. Я жива. Нужно встать и найти воду.
Никак…
Попытка сглотнуть отозвалась болью. Способность чувствовать постепенно возвращалась. Видеть – тоже, хотя сфокусировать взгляд на предметах не удавалось. Как после глубокого наркоза…
Почему как? И дозу, похоже, вкатили приличную: до сих пор не пойму, где я. А главное – кто…
Свет заслонила чья-то тень: она перемещалась и по очертаниям напоминала человеческую. Значит, рядом есть люди. Хорошо, а то в первый момент показалось, что…
… мне снится кошмарный сон. Безликое чудище протянуло руку и что-то пророкотало – приступ страха был таким сильным, что нервы не выдержали и я отключилась. Судя