себе не мог, какое будущее ждет его за поворотом. Советская власть казалась вечной, незыблемой, словно Кремль с курантами и Мавзолей Ленина. Вся жизнь была распланирована на годы вперед – как в Госплане.
К началу перестройки наш герой добился практически всего, что задумывал. Стал доктором наук, завсектором, а в 1987-м – завлабом, получал 500 рублей в месяц и, чтобы засвидетельствовать окружающим свою успешность и достаток, разъезжал на шикарной красной «шестерке». Купить «шестерку» без очереди или переплаты было невозможно, но у Березовского уже были нужные связи на ВАЗе.
Как ему это удалось? К выполнению своей программы-максимум Борис Абрамович шел шаг за шагом всю жизнь. Ради нее готов был поступиться любыми принципами, благо принципов этих, видимо, у него никогда и не водилось.
Он использовал простой ключ к успеху: с людьми надо говорить только на их языке. С начальством – сама любезность и почтительность; критиковать, спорить – ни-ни! С сослуживцами – свой в доску; с деловыми партнерами – сухой прагматик без сантиментов; с женщинами – галантный, заботливый, сама открытость и обаяние; на конспиративной квартире – дисциплинированный исполнитель, рьяный служака. С друзьями на кухне – отчаянный смельчак, напропалую ругающий тупое руководство, обличающий песочников из Политбюро, отпускающий шутки типа: «Даю настройку, раз, два, три, товарищ майор, вы меня слышите? Я люблю советскую власть!» – ха-ха-ха, как смешно!
Каков он был на самом деле – тихий карьерист, умеющий ладить с сильными мира сего и нужными людьми, готовый переступить через любого, кто окажется на пути, или скрытый диссидент, поругивающий аж саму Светлану Васильевну?[48] Закомплексованный трус, который боится начальства, комиссий, парткома, КГБ, милиции, бандитов, старух у подъезда, дворовой шпаны, слухов и пересудов, или ницшеанский сверхчеловек, уверенный в своем превосходстве над обычными людьми, радикальный эгоцентрик, принимающий жизнь в ее самых экстремальных проявлениях, творец, воля которого задает вектор исторического развития? Кто я – тварь дрожащая или право имею? Молчалин, талант которого умеренность и аккуратность, – или Чацкий, не признающий условностей общества? Незадачливый герой-любовник – или в нем скрыт темперамент яркого плейбоя, Казановы наших дней?
Нет сомнений, он считал себя Казановой, Калиостро, пророком и сверхчеловеком в одном лице. Нет, не просто считал. В нем действительно дремал яростный и неукротимый характер, просто этого тогда еще никто не знал. До поры до времени не знал. Он и сам не понимал до конца своих возможностей и будущей судьбы.
«И если б не перестройка и развал СССР, ветераны Института проблем управления и по сей день пребывали бы в святой уверенности, что работавший с ними лысоватый суетливый доктор наук Б. А. Березовский был милейшим, интеллигентнейшим человеком…»[49]
А в стране тем временем начались изменения. То, о чем вчера боялись говорить даже на кухне, теперь