мозг это компенсировал.
– Медсестра сказала, что сердце жирафа весит двадцать пять фунтов, – сообщила ты.
– Какое огромное, – ответил я. Сколько же весит сейчас мое отяжелевшее сердце? – А теперь, Уиллс, я хочу, чтобы ты легла и поспала как следует, а когда проснешься утром, я приеду за тобой.
– Обещаешь?
Я сглотнул ком в горле:
– Вот увидишь, детка. Крепких тебе снов.
Я передал трубку детективу.
– Как трогательно, – равнодушно отозвался он и повесил трубку. – Ладно, я слушаю.
Я положил локти на стол:
– Мы только зашли в парк и возле ворот увидели кафе-мороженое. Уиллоу проголодалась, и мы решили сделать остановку. Жена достала салфетки, Амелия села за столик, а мы с Уиллоу ждали в очереди. Старшая дочь что-то увидела в окне, а Уиллоу помчалась посмотреть, упала и сломала бедренные кости. У нее заболевание, которое называется несовершенный остеогенез, а значит, ее кости необычайно хрупкие. С этим рождается один из десяти тысяч детей. Что, черт подери, вам еще нужно знать?!
– Именно такие показания вы давали час назад. – Детектив бросил на стол ручку. – Я думал, вы расскажете мне, что произошло на самом деле.
– Так я и сделал. Но вы хотели услышать совершенно другое.
Детектив поднялся на ноги:
– Шон О’Киф, вы арестованы.
К семи утра я бороздил зал ожидания полицейского участка, будучи совершенно свободным человеком, – ждал, когда выпустят Шарлотту. Офицер, открывший мою камеру, неловко переминался с ноги на ногу рядом.
– Уверен, вы все понимаете. Учитывая все обстоятельства, мы просто делали свое дело.
Я стиснул челюсть:
– Где моя старшая дочь?
– Представитель социальной службы едет сюда вместе с ней.
Из профессиональной солидарности мне сказали, что Луи, диспетчер в Бэнктоне, подтвердил мою работу в полицейском участке, а также рассказал про твое заболевание, из-за которого легко ломаются кости, но органы опеки не могли отпустить Уиллоу без подтверждения от медицинского эксперта. Всю ночь я молился, хотя, должен признаться, я благодарен Иисусу за наше освобождение куда меньше, чем твоей матери. Шарлотта часто смотрела «Закон и порядок» и прекрасно знала, что раз ей зачитывают права, то она имеет право на один телефонный звонок. К моему удивлению, она использовала его не для того, чтобы связаться с тобой. Она позвонила Пайпер Риис, своей лучшей подруге.
Честно, я обожаю Пайпер. Обожаю за то, что она воспользовалась связями, позвонила Марку Розенбладу в три часа ночи на выходных и попросила его позвонить в больницу, где лежала ты. Я обязан Пайпер своим браком – именно они с Робом познакомили меня с Шарлоттой. Но в то же время порой Пайпер слишком… много. Она умная, всегда при своем мнении и в большинстве случаев права, что даже раздражает. В основном мы с твоей матерью ссорились из-за тех мелочей, которые посеяла в ее голове Пайпер. Но если той подходит такая самоуверенная, дерзкая манера, то твоя мать выглядит нелепо – она как ребенок, играющий в мамином гардеробе. Твоя