время совершения убийства уезжает за границу. Во-первых, так он обеспечивает себе хоть и дохленькое, но всё-таки алиби. Во-вторых, для собственной безопасности. Накладки ведь всякие случаются. И такое бывает, что недотёпу-киллера ловят на месте преступления. От него ниточка через посредника может потянуться и к заказчику. Редко, но такое случается. Так что для собственного спокойствия иногда лучше пересидеть все эти события вдали от дома. И когда мы навели справки и выяснилось, что Косинов за два дня до того расстрела в подъезде вылетел в Испанию, я ещё больше укрепился в мысли, что он к этому причастен. Есть признаки и обстоятельства, которые сами по себе о многом говорят.
– Значит, это он?
– Стопроцентной гарантии я не дам, но с большой долей вероятности говорю тебе: очень похоже, что это он.
– И что теперь?
Мне хотелось услышать, как Косинова будут ловить и когда же наконец весь этот кошмар закончится.
– Что теперь? – переспросил Мартынов. – А ничего, Женя.
– То есть как? – опешил я.
Я видел глаза Мартынова и понимал, что он нисколечко не шутит.
– У нас ничего против него нет, Женя. Только косвенные улики. А этого мало. У нас в руках нет ни киллера, ни посредника, а без них Косинова и Дёмина никак не свяжешь.
– Ну не может такого быть! – пробормотал я. – Есть человек, который угрожал Илье убийством, и есть какие-то, пусть даже и не прямые, улики против него. И вы хотите сказать, что с этим человеком ничего нельзя поделать? Припереть его к стенке …
– Зажать пальцы в дверь, отдубасить хорошенько по почкам, – вздохнул Мартынов. – Так, что ли, по- твоему? В том-то и дело, Женька, что при отсутствии прямых улик против Косинова позиции у него железобетонные. Неприступные, как линия Маннергейма. Ну, признается он в том, что слышал о таком человеке, как Дёмин. Ну, действительно грозился ему голову открутить. Обидно ведь рогоносцем быть, вот и не сдержался, угрожал. Но это в сердцах. А потом охолонул, пришёл в себя и решил: а гори оно всё огнём! Чёрт с ним, с этим Дёминым! Уж лучше делами заниматься. Окунуться в работу. Вот и в Испанию поехал, чтобы побыстрее о неприятностях забыть.
– Но ведь враньё!
– Враньё, – легко согласился со мной Мартынов. – А доказательств всё равно нет. И ничего ты ему не сделаешь.
– Значит, Илья обречён?
Всем известно, что на Дёмина открыта охота и имя его врага, похоже, ни для кого не секрет. А поделать вот ничего нельзя. Только и остаётся, что ждать, пока Дёмина убьют и вся эта неприятная история завершится сама собой.
– А ты знаешь, что во всём этом самое неприятное? – Мартынов смотрел на меня так, будто решал, можно ли сказать мне то, что он, Мартынов, знал. – Если вдруг окажется, что мы ошибаемся. Если выяснится, что Косинов тут вообще ни при чём, а чёрную метку Дёмину прислал кто-то другой.
У меня вытянулось лицо. Я-то думал, что Мартынов с главным Дёминским врагом уже определился, и даже мысли не допускал, что дело могло быть совсем не в Косинове.
– Вообще-то