разрешающие ввезти на эту чертову планету необходимое для их оценки оборудование, – оказалось совершенно невозможно. Стивен заполнял и перезаполнял, он платил писцам и платил чиновникам.
В управе на улице Белых Облаков он сказал:
– Я буду вам очень благодарен, если вы подпишете эту бумагу.
– Хотелось бы узнать размеры вашей благодарности, – немедленно откликнулся чиновник.
В управе на улице Плодородных Долин его попросили заполнить все бумаги по-вейски. Уэлси нашел писца и все сделал. Чиновник просмотрел бумаги и сказал:
– Это запрещено: принимать от иномирцев бумаги, написанные не их собственной рукой.
– Слушайте, будьте милосердны! – сказал Уэлси.
– Милосердие – признак благородства, – важно согласился чиновник.
В управе на улице Осенних Листьев Уэлси грохнул по столу кулаком и завопил:
– А в тюрьму вы не опасаетесь угодить?
– В мире нашем, – возразил чиновник, – опасения сменяются покоем, и покой – опасениями, и один государь пребывает в безмятежном благополучии.
И попросил у Уэлси взятку в десять тысяч.
За шесть дней Уэлси позеленел. Контора Рональда Тревиса была не только пятым по величине, но и первым по скандальности инвестиционным банком Федерации Девятнадцати. Уэлси не был невинной институткой; он знал, как давать на избирательные компании, и знал, как объясняться по этому поводу в прокуратуре. Но он воистину не слыхал, чтобы чиновник Федерации, если сказать ему: «Я вам буду благодарен», – немедленно полюбопытствовал бы о размерах благодарности.
На седьмой день Уэлси заехал в компанию «Далко», представлявшую на Вее услуги транссвязи, и заказал разговор с Рональдом Тревисом. Человеком, которого одни называли некоронованным королем финансов Федерации Девятнадцати, а другие – некоронованным бандитом.
Уэлси пришлось провести в переговорной целый час. Обычный стационарный комм передавал слова Уэлси на орбиту, а для трансляции их через гипер требовался физический носитель; капсулу, выпущенную с одного узла транссвязи, ловили на другом, и время зависания между фразами обычно составляло две-три минуты. В данном случае оно составляло семь минут, и дело было, как подозревал Уэлси, вовсе не в отдаленном положении планеты Вея, а в монопольном положении компании «Далко», принадлежавшей непосредственно троюродному брату государя.
– Как дела? – Рональд Тревис сидел в своем офисе из стекла и керамобетона, вознесенном на триста метров над многоуровневыми улицами Сиднея.
– Никак, – сказал Уэлси, – за неделю я не подписал ни одной бумаги. Я семь раз приходил в центральный офис компании – там секретари не знают ничего, а кроме секретарей никого нет.
– А Теренс?
– Теренс Бемиш удит рыбу в Голубых Горах, – мстительно сказал Уэлси.
– Сколько они хотят взяток и кто?
– Не знаю, – сказал Уэлси, – здесь есть человек по имени Шаваш, министр финансов и местный Талейран, а по мнению некоторых – надежда просвещаемого народа.