въевшейся под ногти грязью, – президенты компаний.
– Ничего. Они же цивилизованные люди.
– Та к вот запомни, Теренс. Я буду тебе помогать. Но если ты сделаешь, как сказал Шаваш, я зарою тебя у ворот на летное поле, и когда ты превратишься в ведьму, я буду приходить каждую ночь и отрывать тебе голову.
Киссур молча поднялся и пошел к бетонной опоре, а потом вдруг снова заухал и захохотал, и начал перепрыгивать со ступени на ступеньку, пока не поднялся на самую вершину и не побежал по блестящему рогу монорельса, уходящего к солнцу.
Ричард Джайлс, представитель компании «Венко», нашел министра финансов Шаваша при исполнении церемонии. Маленький пухлощекий чиновник шествовал вокруг нового здания банка «Адако», неся в руках золотой тазик, в котором плавала на щепочке зажженная свечка, а за ним, в одинаковых шелковых одеждах, следовало десятка два детей с такими же свечками в руках.
Вокруг набежало множество любопытных.
Шаваш зашел в здание, выплеснул воду на мраморный пол и с подобающими случаю словами вручил тазик президенту нового банка – племяннику его близкого друга.
Когда через пять минут церемония закончилась, Шаваш удалился в кабинет председателя правления. Джайлс последовал за ним. Шаваш скинул с себя просторный шелковый паллий, под которым оказался безупречный белый костюм. Костюм удачно скрывал слегка расплывшуюся талию, и от тщательно выбритого подбородка Шаваша пахло туалетной водой и какими-то местными благовониями. Каким-то образом, несмотря на легкую полноту, Шаваш не терял ни изящества, ни быстроты в движениях, и его желтовато-золотистые глаза смотрели на мир с искренней радостью и даже простодушием.
– А, это вы, Дик? – сказал он. – Добро пожаловать, что-то я не видел вас в начале церемонии.
– Я летал в Ассалах, – сухо ответил Джайлс, – Бемиш тоже был там. Вместе с Киссуром. И Киссур мне угрожал.
– Ну, если Киссур вам угрожал, – улыбнулся Шаваш, – вы можете написать заявление в Министерство Порядка и Справедливости. Оно будет рассмотрено в надлежащем порядке.
Сухопарый иномирец внимательно посмотрел на своего собеседника, пытаясь понять, как следует расценивать эти слова: как оскорбление или просто как дружескую шутку.
– Мы с вами договорились, что Теренс Бемиш не будет участвовать в конкурсе.
– Не всегда может человек исполнить то, о чем он договаривался, – объяснил Шаваш, – особенно если другое предложение более выгодно.
Тонкий рот Джайлса скривился в насмешке:
– Черт возьми, если мы платим по денару за акцию, мы не можем позволить, чтобы кто-нибудь еще подавал заявки!
– Сожалею, вам придется поднять цену. Теренс Бемиш предлагает семь денаров за акцию – поднимите цену, и все.
– Я не затем платил вам, Шаваш, чтобы платить еще и за акции! Выгоните Бемиша!
– Сожалею, – сказал Шаваш и улыбнулся радушней прежнего, – но вы же сами видите, что Теренс Бемиш – протеже Киссура. Если выставить его за порог, Киссур нажалуется государю. Один и семь – это слишком большая