напряглась и недоверчиво ощетинилась, остановился. – Все хорошо. Не волнуйся. – Добавил он, стараясь показать свою доброжелательность. – Меня зовут Виктор. Я нашел тебя в лесу. Раненную и практически замерзшую.
– Это ведь ты сбил меня на дороге? – С претензией произнесла Леонтайн, неприязненно сверкая глазами.
– Прости. Но ты выскочила мне под колеса так стремительно, что я не успел среагировать и вовремя затормозить.
Проигнорировав оправдания мага, Леонтайн снова задала интересующий ее вопрос, внимательно за ним наблюдая:
– Где я нахожусь? – Она говорила прямо, жестко и довольно высокомерно, не расшаркиваясь перед собеседником. Обязанной она определенно себя не чувствовала. Но Виктор на удивление держался спокойно и не обращал внимания на неуважительный тон демоницы.
– Ты на моей ферме.
– И что ты намерен со мной делать? – Глядя исподлобья, спросила высшая. – Хотя зачем задавать бессмысленные вопросы? Ваши законы ведь четко определяют, как действовать в подобной ситуации. Не так ли?
На этот раз мужчина все же недовольно нахмурился:
– А ты еще та язва! – Сказал он, а потом добавил. – Если думаешь, что я собираюсь передать тебя комитетским, ошибаешься. На дух не переношу этих напыщенных тупиц. Так что радовать их поимкой такой… эмм… милой демоницы я определенно не стану. Так что отдыхай.
Не меньше недели ушло на восстановление всех физических повреждений. К сожалению, сломанный рог и нарушение энергетического контура регенерации не подлежали, и Леонтайн чувствовала себя крайне ущербной. Магия теперь была для нее лишь воспоминанием. Объема резерва высшей не хватало для насыщения эфиром даже самого слабенького воздействия. Возможности ее тела так же оказались существенно ограничены. Сила и скорость снизились настолько, что демоница не была уверена, что сможет дать отпор даже обычному человеку.
Как же отвратительно каждую секунду ощущать немощь своего тела и абсолютную неспособность защитить себя!
Раньше, когда смерть уже практически держала ее за горло, Леонтайн думала лишь о том, как выжить. Но сейчас, глядя на себя в зеркало, ей было тошно видеть свою бледную тень, а жизнь в таком убогом состоянии уже не казалась ей столь желанной. От уныния ее спасало лишь одно – несгибаемое упорство. Она никогда не сдавалась. Всегда боролась до конца. Гордо и уверенно шла к намеченной цели, пробивая, казалось бы, нерушимые жизненные преграды. Вот и сейчас, глубоко вдохнув, чтобы не позволить отчаянию завладеть своими мыслями, высшая собралась и решила, что упиваться жалостью к себе бесполезно, а главное недостойно и постыдно. Нужно жить настоящим и не оглядываться в прошлое.
Все еще наблюдая печальную картину в зеркале, Леонтайн прикоснулась пальцами к своему изувеченному рогу. Его острые края торчали из волос, напоминая рваный сланец. Изломанный, расщепленный на пластины, своим уродством вызывающий отвращение и злость.
– Не расстраивайся, – внезапно сзади прозвучал