вычурной, витиеватой лепниной дворец возвышался впереди, сверкая позолотой, и Ниралуа, остановившись около фонтана, против воли залюбовалась им.
Ее заметили. Охрана поспешно распахнула ворота, и меридана решительно преодолела оставшуюся часть пути.
– Владыка спрашивал о тебе, госпожа, – сообщил один из стражей, и она, кивнув, переступила порог.
Сердце бешено колотилось, норовя вырваться из тесных объятий грудной клетки на волю, и ей приходилось прикладывать значительное усилие, чтобы оставаться хотя бы внешне хладнокровной.
Навстречу гостье вышел согбенный временем пожилой маг и сделал приглашающий жест:
– Прошу за мной.
– Да, конечно, – ответила Нира.
И они направились во дворец. При других обстоятельствах она, вероятно, залюбовалась бы им. Тяжелые портьеры из драгоценных восточных тканей, изящные банкетки, столики и золото, золото, золото со всех сторон. Нет, все-таки вряд ли она смогла бы к подобной обстановке привыкнуть. От столь кичливой роскоши могли получать удовольствие лишь одни некроманты.
Нира вздрогнула и поспешила отогнать крамольную мысль. Ведь повелитель некромант, а это значит, что ей надлежит его уважать. Ибо кто знает, на что он способен. Быть может, нашел способ заглядывать в мысли.
«Хотя все же вряд ли», – ответила она сама себе.
Они поднялись по узкой витой лестнице, и в уши мериданы ударили монотонные звуки незнакомой, надрывной музыки. Они ввинчивалась через уши прямо в мозг, давили на сердце, и Нира даже головой тряхнула, желая отогнать наваждение.
Ее провожатый распахнул очередную дверь и молча отошел в сторону.
«Покои Джараака», – поняла она и, закрыв глаза, сделала еще один, последний, шаг.
Дверь за спиной закрылась, отрезая ее от внешнего мира. Повисла гнетущая, непроницаемая, словно предрассветный туман, тишина.
Свет одинокой свечи был столь скуден, что поначалу Нира ничего не смогла разглядеть. Однако вскоре она различила бордовую с золотом обивку стен, стол из красного дерева с тяжелым хрустальным шаром и серебряным ножом, несколько мягких кресел, узкое ложе.
Увидев расстеленную, уже полностью готовую кровать, она побледнела и жадно ухватила ртом воздух. Так значит, она все-таки не ошиблась! И что ей делать теперь?
Однако додумать Ниралуа не успела. Портьера в дальнем конце комнаты отодвинулась, и магистр тихим, неторопливым шагом вошел в покои. Ему ведь некуда было спешить.
«Словно тигр перед прыжком», – отметила она.
Глаза его загорелись алчным, хищным блеском.
– Пришла все-таки, – прошептал он, и на губах его зазмеилась едва заметная, однако явно циничная усмешка.
– Да, – односложно ответила меридана и вновь замерла, словно статуя в парадном зале.
Джараак был одет в небрежно подпоясанный парчовый халат, оставлявший открытой худую грудь. Он подошел вплотную и, оглядев ее нарочито