опять спрятала голову в лапах.
Глеб постоял, постоял, но решил, что ничего, пройдет. Но на всякий случай велел вызвать ветеринара.
Ветеринар приехал, осмотрел вялую Аду и сказал Глебу: «Стресс, очень сильный стресс, может умереть. Она очень сильно переживает, что вы так сильно ее отругали».
«Чушь какая-то, – подумал Глеб, – еще у собак не хватало гамлетовских страстей».
Но так это или не так, через неделю Ада уже еле дышала. Она по-прежнему ничего не ела, только пила. И реагировала только на Глеба и смотрела на него виноватыми глазами, а потом и совсем перестала смотреть. Прятала глаза.
Глеб уже не ругал ее, а гладил и говорил: «Ну что ты? Ну, поругал маленько, что ты обиделась? Всякое бывает. Ну, извини, переборщил. Давай вставай, уже не сержусь».
Но Ада не вставала.
Глеб опять вызвал ветеринара. Поставили Аде питательную капельницу. Но ничего не помогало. Она тухла. Ветеринар сказал, что все бесполезно, она вот-вот умрет.
Глеб уже не знал, что делать, присаживался к Аде, тихим голосом заговорил, поглаживая ее: «Ну, прости меня, дурака, давай уж забудем все, хорошо?» Глеб разговаривал с собакой, как с самым близким человеком. В последний раз, когда она уже почти не дышала, Глеб подошел, Ада шевельнулась, подняла морду и опустила, не открыв глаз. И тут Глеб увидел, как из ее закрытых глаз текут слезы. Она дернулась, вытянулась и умерла.
Глеб встал, вышел из загона и бесцельно стал бродить по участку.
«Черт-те что, – думал он, – уж если у зверей творится в душах такое, на что же способен человек? А может, мы, люди, не способны на такие чувства, на которые способны они. Может, мы, оторвавшись от природы, забыли про эти чувства внутри нас. Все бежим, суетимся, чего-то ищем, что-то все надо. А настоящее вот оно, рядом, а мы и не замечаем ни любви, ни верности, ни преданности».
Аду похоронили, и вскоре привезли нового щеночка. Тоже кавказца, тоже суку. Назвали ее Тера. Но с ней Глеб уже был подальше. Слишком опасно быть совсем рядом с тем, с кем не можешь быть всегда рядом. Можешь стать причиной несчастья и душевных травм.
Но «Синдром Ады» у него остался на всю его оставшуюся жизнь.
Малыш
Д. Х. Хаджиева
Было мне наверное лет семь или шесть. Не могу сказать точно, потому что ранние годы до школы все перепутались, и сложно найти то самое начало ниточки. Это в школе приходится следить за сменой месяцев и недель.
Это был замечательный, не обремененный проблемами возраст. Жили мы в селе, и каждый день был наполнен приключениями.
Компаньоны для игр у меня были. Моя сестра – верный напарник во всем, что только придет мне в голову. Хоть она была старше, заводилой и генератором безумных идей всегда была я. Напротив нашего дома жила еще одна девочка – Зуля. Впоследствии именно она станет на долгие годы моей лучшей подругой.
Вокруг было много других детей – в каждом соседнем доме как минимум по два ребенка. Но так