– не лучшее лекарство от любовных переживаний, – отозвалась мать Авелин, мадам Маргокс. – В конце концов, Женевьев старше и потому больше понимает в жизни.
– Прошли те времена, когда мнение взрослых учитывалось только потому, что им больше лет! – почти выкрикнула девушка.
Все притихли, понимая, что разбудили бурю.
– Но Авелин, право, тебе совершенно некуда торопиться, – произнесла Сандрин. – Впереди целое лето, и нужно в полной мере насладиться его теплом и прогулками под открытым небом. Со всеми желающими. В конце концов, потом будет что вспомнить.
– Мне и так будет что вспомнить.
– Помню, в молодости за мной ухаживало, ни много ни мало, трое мужчин одновременно, – хихикнула Корин Лакрес, хозяйка дома. – Вот уж я повеселилась от души и натанцевалась на славу! Моя горничная только и успевала, что переодевать меня из одного платье в другое, а компаньонка, сопровождая меня, несколько туфель сносила, уж точно.
– И я говорю, нужно пользоваться моментом, – поддержала ее мадам Ивет. – Когда еще развлекаться, если не в молодости. А потом уж домашние заботы и дети. Всему свое время.
– Абсолютно с вами согласна. Говорили, соседку нашу, еще по Провансу, мадам Сесиль, муж с конюхом увидел… сколько сраму было! А все отчего – выбрала не того мужчину. Не нужно торопиться, ой, не нужно.
– Зачем же сразу изменять, можно и развестись, если что не устроит, – провозгласила младшая Маргокс.
– Развестись, – ахнула Флор Маргокс. – Да что ты такое говоришь, дочка!
– А что такого, на дворе девятнадцатый век почти, а вас все пугает какое-то слово, мама.
– Да если бы слово, – улыбнулась Сандрин. – За этим словом слишком много стоит. Но Авелин не из робких, я погляжу. Не боится остаться одна без денег и без возможности увидеть своих крошек, если они, конечно, к тому времени появятся. Хорошо, если будет куда вернуться и где жить. А то ведь можно и на улице остаться. Муж обыкновенно забирает себе все деньги и поместья. Да и дети, как правило, живут с мужчиной. Нет, любое решение должно быть взвешенным.
– Я хорошо подумала и мнения своего не изменю, – топнула ногой Авелин. – Не сильно-то вы, посмотрю, задумывались, когда с мужем отдельно жить решили, – понимая, что дерзит, Авелин посмотрела прямо на Сандрин.
– Я выросла в Провансе, в большом и красивом поместье, и не привыкла к лишениям. Анри нужно было достроить дом, чтобы я могла жить в комфорте. Мне нелегко было принять решение о переезде, даже когда все было готово. – Сандрин смиренно сложила руки на коленях, аккуратно расправив складки на юбке. Ни один мускул не дрогнул на лице маркизы, когда она повторила придуманную ими версию ее долгого отсутствия в Новой Шотландии. – Конечно, сейчас я понимаю, что ошиблась, согласившись на это. Если бы я была не так изнежена и находилась рядом с мужем, не случилось бы всем известных событий, – Сандрин грустно улыбнулась.
– О, не нужно корить себя, дорогая, мы все совершаем неверные шаги, –