и глядя друг на друга, не испытывая при этом никакой неловкости, как обычно бывает, когда малознакомые еще люди подолгу разглядывают друг друга. Кафе понемногу заполнялось: молодая пара села за соседний столик, неподалеку уселось семейство с девочкой лет семи и со спящим малышом в коляске, компания молодых людей шумно рассаживалась в отдаление.
– Что? – тихо спросила она, заметив его погрустневший взгляд.
– Так. Думаю…
– О чем?
– У Вселенной нет границ, нет начала, нет конца, середины, – он вздохнул. – Это меня нервирует.
Она тихо рассмеялась.
– Понимаю, – сказала она. – Но это не мешает играть в карты?
– Нет, слава Богу. Не то у меня бы вообще ничего не осталось. Я не только в карты умею, еще в нарды, в домино, в общем – во все игры, приносящие выигрыш.
– И как обычно – приносят?
– Что приносят?
– Выигрыш, что же еще?
– Ты не поверишь, но постоянно… Это просто какое-то наваждение… в хорошем смысле… Я постоянно выигрываю. Тьфу-тьфу… – он постучал по столу. – Ты не поверишь. Не так уж много, как хотелось бы, но выигрываю…
– Отчего же. Верю, – сказала она, потеребила свою сумку, посмотрела на него. – Если я закурю, это будет нервировать тебя меньше, чем вселенная без границ?
– Пожалуйста, кури, – сказал он.
Мимо кафе, на открытой веранде которого они сидели, прошла толпа молодых людей в шортах, пересекая площадь; толпа что-то нечленораздельно и вразнобой кричала, так что, ничего нельзя было понять, но расторопный официант принес информацию.
– Какой-то придурок выступил в прессе, что мужчин, носящих шорты надо облить кислотой, вот они и возражают… – сообщил официант. – У вас все в порядке?
– В смысле – есть ли у нас шорты? – спросил Р.
– Нет, за столом, я имею в виду… – улыбнувшись, показав, что оценил шутку, сказал официант.
Когда они прогуливались по центральной улице, многолюдной, по случаю воскресенья, он сказал, обернувшись и поглядев ей в глаза:
– У тебя серые глаза. Серые, да? Не ошибаюсь?
– А часто ошибаешься?
– Не совсем уверен, – он приблизил лицо почти вплотную к её лицу, будто пытаясь разглядеть, и со стороны могло показаться, что хочет поцеловать.
– Ну-ну-ну… – сказала она, хмурясь. – На улице…
Некоторое время они молча прогуливались, и как ни странно, он не встретил ни одного знакомого, коих, как обычно встречал немало, особенно в воскресные дни на улицах города.
– Ты что-то хотел сказать, – произнесла она утвердительно.
– С чего ты взяла?
– А разве нет?
– Хотел, – он помолчал и после паузы проговорил. – Знаешь, был старый фильм, который я давно забыл. Но до сих пор помню его нелепое название: «И это все о нем».
– И что?
– А то, что мы говорили только обо мне и ничего о тебе… Расскажи о себе…
– Но ты же у нас предсказатель, может, и прошлое угадаешь?.. – усмехнулась она.
– Вряд ли, даже пытаться не буду, – сказал он. – Я не Нострадамус.
– Все же попытайся.
– Ты выиграла